«Я бы хотел привести в Москву демократичный формат Hyatt»

В последнее время упоминания гостиничной сети Hyatt в России часто связывались со скандальным долгостроем во Владивостоке, где к саммиту АТЭС в 2012 г. должен был открыться пятизвездочный отель «Hyatt Золотой Рог». Но в назначенное время отель не был построен, а в 2014 г. его стройка и вовсе была заморожена. В итоге планируется, что «Hyatt Regency Золотой Рог» заработает осенью 2017 г. О том, что делать гостиничному оператору в ситуации, когда стройка его отеля останавливается, планирует ли Hyatt открывать более демократичные гостиницы и почему компания не работает в Санкт-Петербурге, «Ведомостям» рассказал Такуя Аояма, вице-президент по развитию сети отелей Hyatt International в Европе, Азии и на Ближнем Востоке.

– Сейчас в России три отеля Hyatt – в Москве, Екатеринбурге и Сочи. Компания заявила, что собирается расширять портфель брендов – каких именно и в каких регионах?

– Летом мы откроем Hyatt Regency Moscow на 298 номеров, подписан договор об управлении этим отелем – частью проекта «ВТБ Арена парк». Хотим открыть Regency во Владивостоке. Мы хотели бы присутствовать во всех городах-миллионниках – и очень хотим присутствовать в Петербурге, пока Hyatt там нет. Наши гости и коллеги даже спрашивают: «Почему вы ничего не делаете в Санкт-Петербурге?». Конечно я делаю! Но мы избирательно подходим [к новым объектам в регионах]. В Сочи у нас красивая гостиница, на Орджоникидзе, я подписал этот контракт сам. Я думаю, что Сочи оказался для нас и для моих конкурентов хорошим сюрпризом. Мы довольны результатом, который получили. И я надеюсь, что ваше правительство будет продолжать усилия, чтобы улучшать инфраструктуру курорта.

У Hyatt есть бренды, которые пока не представлены в России, такие как Hyatt Place, это более демократичный формат отелей, он уже есть в Армении (у нас две гостиницы в Армении). Я бы хотел привести эту гостиницу в Москву. И бренд Andaz, поскольку в Москве и Петербурге есть возможности для life-style гостиницы премиального уровня. Дальше все зависит от того, куда пойдет рынок.

– Куда он, по-вашему, идет - к более демократичным форматам или в сторону отелей класса люкс?

– Я думаю, что есть возможности для всех ценовых категорий. Нас знают как компанию, специализирующуюся на гостиницах высшего класса, и мы будем поддерживать качество, расти не ради количества.

– По числу отелей вы уступали сетям, которые представлены в России.

– И да, и нет. Сколько гостиниц «Интерконтиненталь» работает в России? Одна. Один Hilton. У Marriott три отеля, но открыты они давно. В последние годы появился только Ritz Carlton и отель в Новосибирске. Hyatt Regency – два, и будет три. Если сравнивать количество гостиниц высшей категории, то мы не делаем меньше других. Мы уступали как раз в категории mid-market (отели средней ценовой категории) – просто не было подобного продукта, и по сравнению с другими брендами мы поздно начали [его развивать]. Но сейчас есть Hyatt Place, и я хочу развивать этот бренд. Пять-шесть лет назад мы выкупили сеть отелей Аmerisuites в США. Тогда у этой сети было 120 гостиниц, плохого качества, мы переделали все, что касалось комфорта, сервиса – и начали расширять сеть за пределы США.

– Для многих иностранных туристов все заканчивается Москвой и Санкт-Петербургом. Вы хотите в миллионниках открываться – для кого? Каких гостей вы там можете ожидать?

– Это российские путешественники, бизнес-туристы. Надо развивать внутренний туризм. Ожидания людей – они становятся все выше. Того, что было хорошо 10 лет назад, сегодня уже недостаточно. Поэтому я думаю, что будет возможность и для нас тоже открыть гостиницы в разных местах. У Владивостока большие возможности. Когда я начал заниматься этим проектом, тоже шесть лет тому назад, не все мои коллеги были уверены, но для меня это было очевидно: как развиваются азиатские страны, так будет развиваться Владивосток, и так и будет.

– Проект во Владивостоке идет непросто из-за проблем со строительством, с собственниками. Когда оператор попадает в такую ситуацию, что он может сделать? Просто ждать? Или денег дать?

– В теории можно (смеется). Оператор сам не является девелопером, но мы можем подождать, потерпеть, и если можем – помочь каким-то образом. Зависит от проекта. Не в данном конкретном случае, но, например, если кризис мешает реализовать большой проект так, как было задумано, можно уменьшить его, сделать меньше номеров, меньше ресторанов и конференц-залов. Мы будем содействовать девелоперу, будем говорить о том, как сокращать бюджет. Или, например, если некоторые предметы надо импортировать, но не хочется, конечно, мы будем искать других поставщиков.

Что касается отеля Hyatt на мысе Бурный во Владивостоке, продажа осуществляется по поручению АО «Наш дом – Приморье», по открытию пока точной информации нет, в данный момент Hyatt не играет активной роли в торгах, но если появится потенциальный покупатель, то будем готовы к диалогу.

– Есть ли требования к объекту, которыми вы не можете поступиться? Например, если старое здание или место особенное?

– Жестких ограничений нет. Мы готовы рассмотреть любой вариант, но, конечно, не поступаясь удобством для гостей. Важно иметь гибкий подход. Но компромисса в основных сферах – сервис, качество и удобство для коллег – быть не может.

– Ваши требования к дизайну?

– Внешний вид здания – это прерогатива девелопера, это больше для местной власти. Конечно, здание должно вписываться в окружающую застройку, в пейзаж. Но архитектура более принципиальна для партнера, чем для нас. Мы можем взять любой стиль, но дизайн должен быть хороший. Уютный. И понятный интуитивно, сразу, чтобы не думать много.

Сделать гостиницу, которая будет нравится абсолютно всем, невозможно. У меня дети, и я обращаю внимание на острые углы. А женщине важны большие шкафы хорошие и т. д. Поэтому у нас разные бренды, разные продукты.

– Вы берете в управление отели – есть другие формы сотрудничества?

– Я не исключаю никаких хороших возможностей. В нынешних условиях трудно сказать, как будут строится отношения с владельцами (девелоперами), но в прошлом мы рассматривали варианты, в которых мы бы сами инвестировали, для развития сети Hyatt Place. Проект не пошел по ряду причин, но в будущем – кто знает? Например, мы собственники 80% нашей гостиницы в Бишкеке, и в Баку тоже. Поэтому я ничего не исключаю.

– Но сейчас расширение сети не за счет собственных средств планируется?

– В большинстве будущих проектов все-таки будет менеджмент, это наш самый главный бизнес. Но там, где найти хороший участок трудно, нам придется придумать что-то. Если будет хороший проект, хорошая площадка и без нашего непосредственного участия ее невозможно получить, то я должен серьезно рассмотреть все варианты.

Чтобы проект любой гостиницы стал окупаемый, надо обеспечить определенное количество номеров. Для отеля на 150 номеров нужно 10 000 кв. м общей площади здания. Найти место для такого объекта в центре Москвы или Петербурга крайне трудно. Я уже достаточно много участков посмотрел, но в центре Москвы они стоят столько, что уже не выдерживает экономика проекта. И потом, мы не российская компания и у нас нет инфраструктуры, чтобы заниматься девелопментом – получать разрешения, проходить экспертизу. Поэтому в любом случае нужен участок и местный партнер.

– Ваши условия для партнеров, соинвесторов в России и за рубежом как-то различаются? Как вы деньги делите, сколько за услуги берете?

– Сегодня все учатся быстро. То, что мы делаем в Западной Европе, быстро придет сюда. Я не думаю, что есть значительная разница, если говорить об условиях.

– Как вам с ВТБ работается?

– Очень дружественно. Мы начали работать шесть лет назад, я лично знаю историю этого проекта и команду. Контракт – это одно, но в России особенно важны человеческие отношения. Потому что нет юридической, правовой инфраструктуры, которая является надежной. Каждый день у вас что-нибудь новое. Поэтому важно человеческое отношение. Я полностью доверяю им – и надеюсь, что и они тоже.

Что хорошо – в госбанке есть деньги, но у них есть бюрократия. А у частника наверняка нет такой бюрократии, но не знаешь, что будет завтра.

– Почему не сложился проект (апартаменты под управлением Hyatt) в башне «Федерация»? Его так все ждали.

– Вы же знаете, что случилось с российской экономикой и что произошло с «Мираксом» (компания Сергея Полонского, девелопер комплекса «Федерация» в ММДЦ «Москва-сити»). Это повлияло на наш проект, к сожалению. Сейчас у меня не идет никаких переговоров по «Сити».

– Вообще формат жилых апартаментов под гостиничным управлением для вас интересен?

– Работать с одним собственником довольно трудно, а если собственников несколько... Кроме того, много таких апартаментов для продажи там, где нет разрешения на жилье, – этим мы не очень хотим заниматься, из-за непонятного статуса объектов.

– В связи с политическими уже обстоятельствами изменился турпоток в Россию – ваши отели здесь это ощутили?

– Это было неожиданно. Внутренний туризм стал важнее. Сейчас больше русских туристов приедет в Сочи и в другие гостиницы – это хорошо. Те люди, которые раньше не могли проживать у нас, сейчас могут себе это позволить из-за девальвации рубля. У каждой ситуации политической, экономической есть плюсы, есть минусы.

– Насколько сейчас Ararat Park Hyatt загружен?

– Hyatt долгое время был сугубо частной компанией, совсем не публичной. Теперь вы публичная компания – это как-то помогло бизнесу или ничего не поменялось (как с выдачей информации)?

– Конечно я не скажу, что ничего не поменялось! После IPO, после того как мы вышли на фондовую биржу, наши отношения с прессой стали более профессиональными, но с ограничениями. Мы стали тратить больше времени, усилий, денег на развитие брендов, на отношения с общественностью. Нам надо профессионально работать с банками, инвесторами, поэтому не можем скрывать информацию, но теперь мы ее рассказываем более широкому кругу через прессу. Но Hyatt – это большая семья, это так и осталось.

– А почему Hyatt «Старвуд» не купил? Писали, что вы тоже проявляли интерес к приобретению этой сети

– Была информация в прессе, но мы никогда не объявляли, что хотим купить. Никаких объявлений не было. Это обратная сторона публичности – вы ничего не говорили еще, а про вас уже все написали.

– Как вы в Москве с конкурентами общаетесь?

– Мы друзья. Мы гуляем, выпиваем.

– Вы по Москве гуляете? Или вам некогда?

– Я всегда нахожу время. Москва – мой любимый город. Но обычно времени хватает только на центр.

– Вам нравится? Москвичи много спорят по поводу нашего благоустройства. Как думаете, туристы оценят такое изменение Москвы?

– Думаю, что для тех, кто не ездит на машине, центр города стал более удобным, уютным. Пешеходные зоны больше, рестораны, музыканты – это хорошо. Работает это или не работает для жителей – другой вопрос. С точки зрения туриста – они заметили, что этого не хватало. А сейчас трудно найти, чего не хватает.

– Новые технологии в отельном бизнесе – это что? Кнопки во всех номерах или что-то другое?

– Гостиничный бизнес – это не только обслуживание, это большие инвестиции в системы бронирования, информатики. Чтобы гостям было удобнее, чтобы ускорить, упростить чекин, например. Потому что у нас нет времени, нет терпения.

– Новомодные штучки в отелях часто ставят в тупик.

– Мы сейчас стремимся к упрощению. То, что не понятно как использовать дома, лучше не делать в отеле. Люди же хотят отдохнуть.

– Чего еще хотят клиенты?

– Того, что у них дома нет. Особенно на курорте – вы ожидаете нечто экзотическое. Но, скажем, в Японии самые большие претензии связаны с санузлом. Потому что в Японии в большинстве домов уже автоматизированные санузлы. И в гостинице они ожидают минимум того же.

– У моих коллег есть шутка про профессиональную деформацию. Мы в любой стране начинаем стройки фотографировать. Вы в отелях высматриваете недостатки или расслабляетесь?

– Моя работа такова, что я иду туда, где нет Hyatt, в большинстве случаев останавливаюсь либо у конкурентов [в сетевых отелях], либо в местных гостиницах. Вот, смотрите, какие фотографии в моем телефоне: душевые кабины, санузел. Я даже в отпуске за завтраком смотрю, как обслуживают.

Источник: www.vedomosti.ru