Война профсоюзов

20 октября 1947 года Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности открыла слушания по выявлению коммунистов и их сторонников в Голливуде

«Охота на ведьм» среди кинематографистов началась вскоре после окончания Второй мировой войны и была тесно связана с развивающимся профсоюзным движением, которому не были рады владельцы киностудий. Борьба с «красной угрозой» в актерской среде,  в которой поучаствовали многие известные деятели культуры, включая мультипликатора Уолта Диснея, писательницу Айн Рэнд и будущего президента США Рональда Рейгана, продлилась до начала 1960-х годов.

Война профсоюзов

В конце 1920-х — начале 1930-х годов у голливудских актеров не было своего профсоюза, а все попытки его создать встречали сильное сопротивление со стороны кинопромышленников. Хозяева киностудий не собирались прекращать диктовать собственные условия найма и продолжали заключать с актерами контракты на выгодных для себя условиях.

В 1927 году продюсер и основатель одной из ведущих голливудских киностудий Metro-Goldwyn-Mayer Луис Майер создал Академию кинематографических искусств и наук, целью которой было помешать созданию эффективных профсоюзов. Он и его коллеги стояли на позиции, что все работники индустрии заняты одним делом, следовательно, имеют общие интересы и могут самостоятельно решить свои проблемы без вмешательства извне. В результате на первых порах Академия решала все вопросы наемных рабочих в пользу киномагнатов. Однако когда  конкуренция между голливудскими студиями увеличилась, а популярность некоторых актеров сильно выросла, продюсеры стали терять влияние на своих сотрудников.

Мировой кризис 1929–1933 годов заметно ухудшил и без того нелегкое положение наемных рабочих: при поддержке Академии кинопромышленники снизили им зарплаты. В июле 1933 года была создана Гильдия киноактеров, число членов которой за три первых недели с восьмидесяти увеличилось до четырех тысяч. Как продюсеры ни старались, организацию такого масштаба нельзя было игнорировать, и в 1937 году они пошли с Гильдией на переговоры.

Свой «левый» профсоюз попытались создать работники студий, которые находились по другую сторону экрана. Они отделились от Международного альянса работников театральной сцены (International Alliance of Theatrical Stage Employees — IATSE) — организации, с 1893 года объединявшей техников, декораторов и обслуживающий персонал, занятый в развлекательной индустрии. В 1937 году 77 декораторов образовали Общество кинематографических художников-оформителей (Society of Motion Picture Interior Decorators — SMPID), которое в 1943 году присоединилось к Конференции студийных профсоюзов (Conference of Studio Unions — CSU).

Противостояние между IATSE и CSU достигло наивысшей точки в 1945 году. Продюсеры отказывались признавать юрисдикцию CSU над декораторами, и в марте члены  «левого» профсоюза устроили массовую забастовку. Около 10,5 тысячи человек встали в пикеты у всех студий, и производство новых фильмов было парализовано. Но если компания Уолта Диснея и небольшая студия Monogram Pictures еще пытались как-то договориться с бастующими, все большие кинокомпании «золотого века» Голливуда — Fox Film Corporation, MGM, Paramount Pictures, RKO Radio Pictures, Warner Brothers, Universal Pictures и Columbia Pictures — никаких шагов к примирению не предпринимали.

Рой Брюэр свидетельствует перед комитетом по антиамериканской деятельности в Вашингтоне, 28 октября 1947 года. Фото: Beano Rollins / AP

Через полгода забастовка достигла своей кульминации, получившей название  «Голливудская черная пятница». Рано утром 5 октября 1945 года около 300 человек дежурили около главных ворот студии Warner Brothers, чтобы не пустить внутрь штрейкбрехеров. Вооруженные цепями, молотками и дубинками протестующие набрасывались на подъезжавшие машины и опрокидывали их, а охрана студии распыляла с крыш прилегающих зданий слезоточивый газ. К концу дня у ворот находились около 300 полицейских, число бастующих достигло тысячи. В понедельник столкновения продолжились, и лишь через неделю стороны смогли сесть за стол переговоров. Победа досталась CSU, но она обошлась профсоюзу очень дорого.

В разгар забастовки председателем IATSE был назначен Рой Брюэр (Roy Brewer), бывший президент Федерации труда штата Небраска. Во время конфликта он тайно встречался с продюсерами и уговаривал членов своей ассоциации продолжать работу. В борьбе против профсоюза ему удалось объединить усилия с тогдашним главой Гильдии киноактеров Робертом Монтгомери. Для дискредитации CSU Брюэр запустил против ее лидера Герберта Соррелла (Herbert Sorrell) медийную кампанию, в которой обвинял его в симпатиях к коммунистам и получении денег от СССР.

В дальнейшем председатель IATSE вошел в историю как непримиримый борец с «засильем коммунистов в Голливуде». В то время как почитатели Брюэра считали его «блистательным примером для рабочего класса», его враги были уверены, что он сговорился с мафией и голливудскими воротилами и даже получает от них зарплату, помогая продюсерам заключать с актерами низкооплачиваемые контракты.

Свидетели коммунизма

Осуществлению стремлений Брюэра благоприятствовал рост антикоммунистических настроений в США после окончания Второй мировой войны. В 1946 году активизировалась созданная восемью годами ранее Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности при Палате представителей Конгресса США. Члены Комиссии пришли к выводу, что правительства президентов-демократов Франклина Рузвельта и Гарри Трумэна были полны коммунистов и сочувствующих, и потребовали от главы государства избавиться от «красных».

В сентябре 1946 года Соррелл снова попытался организовать забастовку против киностудий, но у CSU оказалось недостаточно средств, чтобы продержаться долго. В июне 1947 года был принят закон о регулировании трудовых отношений, предложенный сенатором Робертом Тафтом и членом Палаты представителей Фредом Хартли. Он ставил профсоюзы под контроль правительства и обязывал ежегодно отчитываться Министерству труда о своих финансах и других делах, а его членов — подтверждать под присягой отсутствие членства в Коммунистической партии. Забастовки солидарности и политические забастовки оказались вне закона, а об экономических было необходимо за 60 дней уведомлять федеральную службу по посредничеству и примирению.  Президент Трумэн не одобрил закон, сказав, что он создает «конфликт с важными принципами нашего демократического общества», но после его вступления в силу и сам не раз к нему прибегал.

Брюэр незамедлительно обвинил CSU в том, что ей руководят коммунисты. В 1947 году председатель Комиссии Джон Томас (John Parnell Thomas) прибыл в Голливуд для проведения проверки. Он встретился с руководителями киностудий и пришел к выводу, что в появлении на американских экранах «просоветских» фильмов виноваты члены основанной в 1933 году Гильдии сценаристов. В ней, как и в других противостоящих IATSE профсоюзах, могло оказаться много коммунистов, и по возвращению в Вашингтон Томас посоветовал Комиссии сосредоточиться на выявлении «провокаторов», которые работают в кинобизнесе.

Публичные слушания Комиссии начались 20 октября 1947 года в Вашингтоне и продлились девять дней. В планах Комиссии было опросить 43 работников Голливуда разных специальностей. Официально никто из них не был назван обвиняемым — были только «дружественные» и «недружественные» свидетели. К первым относились Рой Брюэр, бывший глава Гильдии киноактеров Роберт Монтгомери, его преемник Рональд Рейган, основатель The Walt Disney Company Уолт Дисней, писательница Айн Рэнд и еще 19 человек.

Большая часть допроса художника-мультипликатора Уолта Диснея касалась Соррелла, с которым у продюсера были личные счеты — профсоюзный деятель был одним из организаторов забастовки на студии Диснея в Бербанке, штат Калифорния, в 1941 году. Тогда возмущенные низкой заработной платой рабочие осаждали студию в течение девяти недель. Протест поддержала на тот момент недавно созданная Гильдия мультипликаторов, которая потом вошла в CSU.

Уолт Дисней отвечает на вопросы комитета по антиамериканской деятельности в Вашингтоне, 24 октября 1947 года. Фото: AP

Для Соррелла это была не первая забастовка. Он вступил в объединение художников в 1925 году, как только устроился работать художником по декорациям. В 1937 году его организация вошла в Федерацию работников кино (Federation of Motion Picture Crafts — FMPC) — не аффилированную с IATSE коалицию рабочих разных специальностей — художников-постановщиков, костюмеров, технических директоров, гримеров, парикмахеров, поваров и даже сантехников. Шесть тысяч членов FMPC устроили забастовку против крупнейших киностудий 30 апреля 1937 года. Соррелл тогда протестовал у здания Warner Brothers и своим рвением заслужил звание «командир пикета».

Согласно показанием Диснея, причиной забастовки на его студии стало его нежелание «отдавать» Сорреллу своих «ребят». Разгневанный профсоюзный лидер пообещал продюсеру превратить его фабрику в «чашу пыли» (так называются засушливые районы на юго-западе США. — РП) и начал забастовку. По мнению Диснея, принадлежность Соррелла к Компартии доказывал тот факт, что о забастовке первыми написали симпатизирующие коммунистам издания — League of Women Shoppers, The People's World, The Daily Worker и PM magazine. «Они оклеветали меня. Никто не подошел поближе, чтобы узнать, какие из утверждений были правдивыми», — жаловался мультипликатор.

Беседуя с Комиссией, Дисней упомянул состоявшийся у него разговор с Сорреллом, в котором тот признался, что «использовал их (коммунистов. — РП) деньги на финансирование моей забастовки в 1937 году», и вскользь заметил, что получил их через кого-то из актеров, не назвав при этом конкретного имени.

Продюсер назвал имена нескольких людей, которые, по его мнению, были коммунистами. Это были аниматоры Давид Хилберман (David Hilberman) и Уильям Померанс (William Pomerance), а также актер Говард Морис (Howard Maurice). Дисней был готов объяснить свою точку зрения: так, когда он просматривал файл поступившего к нему на работу Хилбермана, оказалось, что тот не указал свое вероисповедание и некоторое время учился во МХАТе.

Во время Второй мировой войны перед Рузвельтом стояла задача убедить своих соотечественников, что СССР может быть союзником США. В 1943–1944 годах крупнейшие голливудские киностудии снимали фильмы, не только рассказывавшие о фронтовых подвигах советских солдат, но и показывавшие счастливую жизнь советских людей. С началом холодной войны все эти фильмы стали объектом внимания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Среди них была картина «Миссия в Москву», снятая на студии Warner Brothers по одноименной книге американского посла в СССР, горячего поклонника Сталина и обладателя ордена Ленина Джозефа Дэвиса; фильм «Северная звезда» компании RKO Radio Pictures, рассказывавший о борьбе украинских партизан против немцев; и «Песнь о России» студии Metro-Goldwyn-Mayer, повествующая о любви американского режиссера и советской пианистки.

Показания «дружественной» свидетельницы Айн Рэнд, урожденной Алисы Розенбаум, в основном касались именно этой последней картины. Писательница, покинувшая Россию в 1926 году, подробно разбирала изображенные в киноленте сцены из советской жизни, сравнивая их со своими воспоминаниями. Фильм «начинается с того, что американский дирижер, которого играет Роберт Тейлор, дает в Америке концерт, сбор которого идет на поддержку русских в войне. Он начинает играть американский гимн, и под звуки гимна на экране появляется русская толпа, а над их головами вызывающе реет красный флаг с серпом и молотом, — рассказывала Рэнд комиссии. — Извините, но мне от этого становится дурно».

По мнению писательницы, Москвы, показанная в картине — с богато отделанными чистыми зданиями, перед которыми «плавают лебеди и яхты», с выбором блюд в дорогом ресторане, куда может позволить себе зайти простая девушка, со счастливыми детьми и танцами под экзотическую музыку — не существовало. В той стране, которую покидала она, у людей были только две заботы: «Во-первых, полнейший террор: мы боялись взглянуть друг на друга, боялись сказать хоть что-то, страшась, что кто-то услышит и донесет на нас. И вторая: где взять еду. <…> Политика их не волнует. Романтические отношения их не волнуют – нет ничего кроме еды и страха», — делилась Рэнд своим представлением об СССР с Комиссией. То же самое касалось и деревни: в то время как в фильме показывали «наманикюренных старлеток, которые водят трактора, и счастливых женщин, которые поют, возвращаясь с работы», на самом деле «российские деревни жалкие и мерзкие».

Из этого следовало, что какие цели ни преследовали бы сценаристы и режиссер «Песни о России», описание счастливого и безоблачного существования в «стране рабства и страха» является пропагандой коммунизма, и это ужасно. «Вы никогда бы не посмели поместить подобную счастливую любовную историю в Германию и по тем же самым причинам вы не должны помещать ее в Россию», — заключала Рэнд.

Свидетель Рональд Рейган

Примечательна роль в голливудской «охоте на ведьм» актера и будущего президента США Рональда Рейгана. Его карьера началась в 1937 году, когда студия Warner Brothers заключила с ним контракт на семь лет. Через год он вступил в Гильдию киноактеров, а еще через три — стал членом правления профсоюза. В 1942 году Рейгана призвали в армию, и его демобилизация как раз пришлась на обострение конфликта между IATSE и CSU. Встав перед необходимостью выбора, Рейган решил занять сторону IATSE, за которым стояли владельцы киностудий.

Рональд Рейган. Источник: Courtesy Reagan Library

Будущий президент к тому моменту уже занимал одну из руководящих должностей в Гильдии, а потому имел возможность влиять на ее внутреннюю политику. Не стесняясь открыто выражать свою позицию, Рейган выступал с речами против коммунистов, и ФБР увидело в нем потенциального сообщника. С 1946 года актер стал активно сотрудничать со спецслужбами и проходил в документах под кодовым именем Т-10.

В 1947 году Рейган сменил Роберта Монтгомери на посту главы Гильдии киноактеров. Время от времени он делился с ФБР своими предположениями о политических предпочтениях некоторых из своих коллег. В апреле он и его жена Джейн Уайман назвали спецслужбам сразу шесть человек из Гильдии, которые постоянно пытались направить деятельность профсоюза в интересах Компартии. Осенью Рейгана пригласили на слушания Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности.

«Я как гражданин никогда не хотел видеть запрет на деятельность той или иной партии на основании ее политической идеологии, а нашу страну — принужденной ослабить какой-либо из наших демократических принципов в результате страха или возмущения, связанного с этой группой», — отвечал президент Гильдии на вопрос о том, стоит ли признать Компартию вне закона. Рейган не стал упоминать о своем сотрудничестве с ФБР и не указал ни на кого конкретно, но этого уже не требовалось — все имена имелись в его предыдущих доносах. Объединенными усилиями IATSE и Гильдии киноактеров CSU вскоре после слушаний перестала существовать.

Сторонники политика утверждают, что Рейган не был стукачом, сливавшим спецслужбам внутреннюю информацию, а лишь повторял сотрудникам ФСБ то, что он и так говорил или был готов рассказать любому, кто стал бы его слушать. Как бы там ни было, эти отношения не прервались после смерти сенатора Джозефа Маккарти, который инспектировал работу Комиссии.

Журналист Сет Розенфельд, которому удалось получить семь тысяч страниц материалов ФБР, касающихся Рейгана, в своей книге «Подрывные элементы: война ФБР против студентов-радикалов и восхождение Рейгана к власти» приводит документ, датированный 1959 годом. В нем идет речь о диалоге, который завязался между Рейганом и молодой актрисой Джудит Браун после того, как она начала критиковать «черный список» Голливуда. Будущий президент сказал ей, что такого списка нет, но если она подразумевает под этим «группу продюсеров, объединившихся с тем, чтобы отказать в работе антиамерикански настроенным коммунистам», то он полностью разделяет эту инициативу.

По словам Рейгана, девушка после этого стала «извергать шаблоны Коммунистической партии», демонстрируя свое знание трудов Ленина. В конце документа уточнялось, что актер «просто доводит эту информацию до сведения» ФБР, а также указывались место работы и место жительства Браун. На отпечатанном на машинке документе от руки стоит пометка «о+а», что служит сокращением для распоряжения открыть дело и назначить уполномоченного.

Через некоторое время после разговора с Рейганом Браун обнаружила, что ее больше не приглашают сниматься.

Уолдорфское заявление

Слушания Комиссии имели внесудебных характер — вопреки презумпции невиновности, человек, представший перед ней, считался неблагонадежным до тех пор, пока он не докажет обратного. 22 октября 1947 года показания давал актер Роберт Тейлор. «Мне кажется, что на собраниях, особенно на общих собраниях членов Гильдии, всегда есть конкретная группа актеров и актрис, каждое действие которых показывает мне, что если они не коммунисты, то они делают все возможное, чтобы таковыми стать», — говорил исполнитель главной роли в фильме «Песнь о России». Тейлор стал первым из «дружественных» свидетелей, который согласился назвать несколько имен — актер указал Комиссии на своих коллег, Ховарда де Силва и Карен Морли. Оба попали в «черный список», но если де Силва удалось через десять лет вернуться на экран, то карьере Морли пришел конец. Помимо них Тейлор предположил, что коммунистом может оказаться сценарист Лестер Коул, хотя с точностью утверждать он этого не мог.

Джон Томас допрашивает «дружественного» свидетеля Роберта Тейлора, 22 октября 1947 года. Фото: AP

Популярный голливудский актер Гэри Купер, среди прочих сыгравший главную роль в экранизации романа Айн Рэнд «Источник», ни одного имени членам Комиссии не назвал, но признался, что отклонил несколько сценариев из-за того, что в них просматривались коммунистические идеи. В показаниях Купера также было зафиксировано несколько услышанных им от коллег фраз, которые он оценивал как «очень антиамериканские», например, «Ты не думаешь, что Конституция США на 150 лет устарела?» или «Возможно, правительство было бы эффективнее без Конгресса».

Непримиримый борец с коммунизмом Рой Брюэр назвал Комиссии больше десяти писателей, актеров и режиссеров, которые, с его точки зрения, были вовлечены в коммунистическую деятельность, в том числе сценариста Далтона Трамбо и актера Джона Гарфилда.

Из 43 человек, которых Комиссия запланировала допросить, 19 отказались давать показания, сославшись на Первую поправку к Конституции США, гарантирующую свободу слова. Группа деятелей Голливуда создала Комитет по защите Первой поправки к Конституции, в который среди прочих вошли актеры Хамфри Богарт и Джин Келли и режиссеры Уильям Уайлер и Дон Хьюстон. Ничего полезного, однако, это объединение сделать не смогло и скоро было расформировано. 27 октября Комиссия вызвала 11 «недружественных» свидетелей для дачи показаний. Первое время все они сохраняли молчание, но через три дня немецкий драматург Бертольд Брехт по настоянию своих адвокатов решил ответить на вопросы Комиссии. Брехт признался, что в Компартии никогда не состоял, а на следующий день покинул США и улетел во Францию.

Остальные десять «свидетелей»: сценаристы Далтон Трамбо, Ринг Ларднер-младший, Сэм Орнитц, Лестер Коул и Джон Говард Лоусон, писатели Алва Бесси и Альберт Мальц, режиссеры Эдвард Дмитрык и Герберт Биберман и продюсер Адриан Скотт, — продолжали отказываться отвечать на вопрос о своей принадлежности к Компартии. Как оказалось в дальнейшем, все они имели к ней какое-либо отношение, но, в любом случае, партия не была запрещена, следовательно, формально обвинить их было не в чем.

Тяжкое по американским меркам преступление для «голливудской десятки» все-таки нашлось: их обвинили в неуважении к Конгрессу. 24 ноября 1947 года Палата представителей голосованием 346 к 17 признала их виновными. На следующий день Американская ассоциация кинокомпаний, Ассоциация кинопродюсеров  и Общество независимых кинопродюсеров выпустили совместную резолюцию, которая получила название «Уолдорфское заявление». В нем выражалось осуждение «голливудской десятке», которую владельцы киностудий планировали незамедлительно уволить без выплаты компенсаций. Впредь каждый нанимаемый сотрудник должен был сначала под присягой подтвердить, что он не коммунист.

Всем десятерым отказавшимся давать показания вынесли обвинительные приговоры и дали от шести до 12 месяцев тюремного заключения.

Red Channels

Первые десять человек, против которых продюсеры ввели санкции, были только разминкой. В июне 1950 года вышел памфлет под названием Red Channels (англ. «Красный канал»), составленный по распоряжению Брюэра. Он содержал список из 151 фамилии писателей, журналистов, музыкантов, артистов и других работников развлекательной индустрии, которых подозревали в связях с «подрывными организациями». Список был составлен на основе различных источников, включая правый журнал Counterattack, файлы ФБР и детальный анализ газеты американской Коммунистической партии Daily Worker. Копии памфлета были разосланы всем, кто занимался наймом людей в развлекательной индустрии.

Далтон Трамбо и Джон Говард Лоусон в полицейском фургоне после отказа отвечать на вопрос о своей принадлежности к Компартии, Вашингтон, 9 июня 1950 года. Фото: AP

Red Channels еще не был «черным списком», но выполнял предупредительную функцию. Чтобы сохранить возможность и дальше развиваться в профессиональной сфере, попавшим в него деятелям было необходимо убедить членов Комиссии в том, что они полностью отказались от своего радикального прошлого. «Я сказал людям, что им необходимо во всем признаться, перейти на нашу сторону и бороться с коммунистами», — объяснил Брюэр свои действия.

«Черный список» Голливуда постоянно дополнялся новыми именами, и многие самостоятельно шли давать показания, чтобы избежать этой участи. В 1951 году Комиссии сдался актер Ларри Паркс, признавшийся, что он вступил в компартию в 1941 году, но через четыре года ее покинул. Актер пытался сопротивляться требованию Комиссии назвать имена знакомых ему коммунистов, просил дать ему возможность промолчать и не выбирать между «неуважением к Конгрессу» и клеймом информатора. Через год в прессу просочилась информация, что ему все-таки пришлось назвать несколько имен. Несмотря на все эти страдания, Паркс все равно оказался в «черном списке».

Режиссер Эдвард Дмитрык, один из «голливудской десятки», после полугодового заключения в тюрьме развелся с женой и решил попробовать исключить свое имя из списка. 25 апреля 1951 года он снова предстал перед Комиссией, но на этот раз не только ответил на все ее вопросы, но и назвал 26 голливудских деятелей, которые когда-либо состояли в Компартии. Дмитрыку вернули право снимать фильмы, однако друзья и коллеги режиссера отнеслись к его поступку с отвращением, и он долго был в изгнании.

С годами «черный список» стал насчитывать больше 320 имен. Некоторым из его фигурантов удавалось выкручиваться — актеры, для которых была закрыта дорога в кино, уходили играть в театр, а сценаристы продолжали делать свою работу, подписываясь псевдонимами.

Значение «черного списка» постепенно стало сходить на нет после 1960 года, когда Далтон Трамбо впервые за долгое время снова смог использовать в работе собственное имя. В тот год вышло сразу две картины по его сценариям: «Спартак» Стэнли Кубрика и «Исход» Отто Премингера.

Источник: rusplt.ru