Они победили судьбу

Родители включают телевизор: для трехлетней Даши наступает время мультиков.

— Что там? Что-то советское? — спрашивает папа Сергей.

— Старая версия «Волка и семерых козлят», — определяет мама Лена.

Определяет по звуку, потому что и Сергей, и Лена — слепы. Они наперебой поясняют содержание мультфильма дочери, уставившейся в экран. Младший, трехмесячный Витя, еще мал для мультиков, он засыпает у матери на руках.

Сергей и Лена Новиковы вместе уже десять лет. Познакомились в библиотеке для незрячих: Лена возглавляла там юридический отдел, а Сергей работал в издательстве, выпускающем книги, набранные шрифтом Брайля. Оба закончили МГУ на общих основаниях, он — истфак, она — юрфак. Лена окончательно потеряла зрение от глаукомы за год до поступления, в семнадцать: «Читать уже не могу, а поступать хочется: надо как-то дальше жить». Готовилась к экзаменам на слух — мама читала ей учебники. Сочинение на вступительном экзамене печатала на машинке. И — поступила. Каждый день Лена одна ездила в университет на метро, а позже, на работу — даже на электричке из Подмосковья.

Сергей лишился зрения в 14 лет, но и до этого видел едва-едва. Он с первого класса учился в спецшколе для слабовидящих и незрячих. Там читали и писали по Брайлю, учили вслепую готовить еду и ориентироваться, на физкультуре дети играли с гремящим мячом.

— Благодаря этому я теперь могу играть в мяч с Дашей, — говорит он. — Может быть, поэтому она не совсем понимает, что мы не видим.

Трехлетняя дочь часто пытается показать родителям свои рисунки — и вообще окружающий мир. Вот она вбегает в комнату со своими трусами:

— Пап, смотри, какие красивые!

— Покажи, — отец раскрывает ладони.

Трусы и вправду красоты невозможной, розовые и с принцессами. Но на ощупь этого не узнать. А вот с помощью приборов — можно. В доме у Новиковых полно технических приспособлений для незрячих, российских и зарубежных. Часы, сообщающие голосом время, дату и даже фазу луны, определители уровня жидкости в кружке, звуковые индикаторы заряда батареек...

— Одни слепые живут в девятнадцатом веке, а другие — в двадцать первом, — говорит Сергей.

Специальные приборы позволяют им жить самостоятельно, вести свой бизнес и ухаживать за двумя детьми.

— Я вот не могу обойтись без определителя цвета. Не одевать же мне Дашу в розовое платье с зелеными колготками, — говорит Лена.

Прибор нужно приложить к предмету, и он объявляет его цвет — вплоть до оттенков. Все родительские приспособления «проходят госприемку» у Даши: она любит играть с определителем цвета, хотя знает цвета получше прибора. Сергей принес показать мне ультразвуковой локатор — он вибрирует, если впереди препятствие, с его помощью можно передвигаться в незнакомом месте. Локатор быстро утащила дочка: она обнаружила, что, вибрируя, коробочка ползет по полу, и отдавать его долго отказывалась.

Про приспособления, расширяющие возможности незрячих, в России знают далеко не все слепые, и даже не все врачи. В 2009 году Сергей и Лена побывали за границей, зашли в магазин тифлотоваров (приспособлений для слепых) и были потрясены обилием удивительных приборов. Вернувшись в Москву они вместе со своим товарищем (тоже незрячим) организовали интернет-магазин таких товаров. Многое они первыми ввезли в Россию — конкурентов тогда у них не было вообще. Теперь появились, но Новиковы не огорчаются: главное, у людей появился доступ к необходимым вещам.

— Мы же не для прибыли фирму создавали, — говорит Сергей. — Мы не можем никого вылечить, но можем сделать так, чтобы люди смогли больше. Мониторим новинки на рынке, я переписываюсь с зарубежными поставщиками — у меня хороший английский.

 Специальная программа доступа проговаривает весь текст, выведенный на экран компьютера. Проговаривает так быстро, что для меня звучит как абракадабра. А Сергей с Леной настолько привыкли, что свободно пользуются почтой и скайпом, каждый день работают в интернете. Магазин процветает.

— Кто-то организует свою жизнь так, что их всюду водят, других полностью обслуживают — так им никакие приборы не нужны. Одни хотят жить интересной жизнью, а другие — выбить из государства как можно больше денег за свою инвалидность, — продолжает Сергей. — Люди привыкли жить, обходясь минимумом, их это устраивает. Чтобы начать бороться, они должны узнать, что есть другая жизнь, захотеть ее. Меня спрашивают: почему у вас все такое дорогое? Вы лучше спросите, почему Австрия делает приборы со встроенным русским языком, а мы не можем.

Их мечта — продвинуть российские тифлотовары на мировой рынок. В нашей стране, например, делают определитель купюр, но он стал бы куда дешевле и проще, если бы его изготавливали фабрично, а не собирали на коленке. Но для этого необходимы большие объемы производства, на которые не хватает капитала. На субсидии государства Новиков не надеется.

Они некрасивые. Лена полновата, Сергей сутулится, а его невидящие, белые глаза пугают непривыкшего человека. Но в их маленьком мире звуков и ощущений — они прекрасны. У него мягкий бархатный голос, и он не умолкает — Сергей беспрестанно шутит. «Ах, папа!» — отмахивается Лена, притворяясь сердитой. У обоих красивые, ухоженные, чуткие пальцы. Оказываясь рядом, они легонько касаются друг друга, чтобы не столкнуться. Передавая предметы, они постукивают по ним, чтобы другой знал, куда протянуть руку. Они безошибочно угадывают, когда Даша тянется за лишней конфетой. На Восьмое марта Сергей дарит Лене и Даше подарки («Мы ведь с мамой женщины!» — гордо поясняет дочка), Лена достает из коробочки парфюм и прыскает на запястье. Но в квартире, кажется, весь воздух душистый — от нежности.

 За пределами дома далеко не так комфортно. Семья ежедневно сталкивается с непониманием, нетактичностью и даже грубостью. По дороге в поликлинику Лене с Дашей несется вслед: «Господи, кто ж вам ребенка доверил?!» Мамаши на детской площадке, только знакомясь с Леной, спрашивали, почему она ходит без провожатых. Правда, теперь они говорят: «Да ты сама кого угодно отведешь и приведешь!»

Лена и Сергей не любят, когда их жалеют. У них все хорошо.

Правда, на тихое сидение дома, которое Новиковым так претит, инвалида настраивают не только чиновники и неприспособленная для них уличная среда. Часто это делают его родные.

— Это забота, но какая-то странная, — говорит Лена. — «Не ходи учиться, тебе будет трудно. Не надо работать — сиди дома, не нервируй маму. Не выходи замуж, как вы вдвоем будете жить? Зачем детей рожать, вам будет тяжело». Да! Но мне даже по улице пройти тяжело. Что теперь, сидеть и плакать?

Таких, которые сидят и плачут, Лена с Сергеем знают.

— Это же бесконечная депрессия. Трудно себе представить, — говорит Лена. — А мы спать не успеваем, зато у нас очень весело!

Источник: Новая газета