Взгляд через века: «старая крепость» Крыма поделилась своей тайной

В августе 2019 года на древнем городище Эски-Кермен был открыт христианский храм, существовавший в X–ХIII веках нашей эры. Уникальность этого памятника заключается в том, что на его стенах сохранились фрагменты полихромной росписи, ранее встречавшиеся лишь в пещерных церквях. Это еще один важный шаг в изучении окруженных мистическим ореолом «пещерных городов» Крыма, давно ставших любимыми местами для туристов. Об одном из самых загадочных крымских памятников — городище Эски-Кермен — читайте в материале «Известий».

О точности терминов

Определение «пещерные города» возникло в XIX веке и со временем стало настолько привычным, что оспаривать его бессмысленно. Однако специалисты — историки и археологи — употребляя это выражение, или берут его в кавычки, или добавляют фразу «так называемые». Связано это с тем, что название это собирательное, в большинстве случаев речь идет не о городах и не о пещерах.Например, византийские источники именуют раннесредневековые поселения в горной части Крыма крепостями. Пещеры в них, конечно, были, но использовались они для хозяйственных и оборонительных нужд — как погреба, хлева и казематы, реже как подземные храмы. Люди же жили во вполне комфортных домах на плато, возвышающихся над окружающей местностью. Исключением можно считать горные монастыри, где монахи действительно вырубали себе кельи в скалах, но делали они это скорее чтобы подчеркнуть свое отречение от мирских благ. Впрочем, включение монастырей в категорию «пещерных городов» достаточно спорно, хотя и широко распространено.

Но то, что очевидно для ученых, не всегда понятно неискушенным обывателям. Заброшенные городища на первый взгляд действительно представляют собой череду пещер, так что вряд ли стоит осуждать наших предков, давших им не совсем корректное название. Оно достаточно точно отражало увиденное, а знаний об этих удивительных памятниках тогда практически не было. Еще и сегодня в истории этих величественных сооружений остается немало темных пятен, и лишь археология может пролить свет на некоторые страницы их жизни.

Именно археология, поскольку письменных источников почти не сохранилось, а шансов на обнаружение новых текстов очень немного. Исключением является лишь столица страны Дори, а позже княжества Феодоро, которая сейчас известна как городище Мангуп-Кале, а ранее именовалось Дорос — о нем сохранилось немало древних текстов. А вот об Эски-Кермене — втором по величине и значению городе в цепочке горных крепостей юго-западного Крыма — письменных упоминаний вообще нет, если не считать нескольких не слишком информативных эпиграфических памятников.

Собственно, мы даже не знаем, как именно называлось это поселение. Эски-Кермен — название татарское, переводится просто как «старая крепость». Под этим именем его узнали первые европейские путешественники и русские поселенцы XVIII–XIX веков, но понятно, что это не первоначальное название. Эффектное и загадочное городище всегда привлекало исследователей, но судьба долгое время устраивала препятствия на их пути, словно желая сохранить мистический ореол «старой крепости».

Готское проклятье

Первым из русских исследователей на плато побывал знаменитый ученый, один из создателей Московского археологического общества и нынешнего Государственного исторического музея Алексей Сергеевич Уваров. Его сопровождал художник Мориц Богданович Вебель, который сделал несколько зарисовок. Впоследствии из них были изготовлены гравюры, вошедшие в так называемый неизданный альбом А.С. Уварова. Кстати, некоторые настенные росписи пещерных храмов дошли до нас лишь благодаря этим рисункам. Уваров был здесь в 1853 году, а через несколько месяцев грянула Крымская война. Вернуться на Эски ему было не суждено.

Первым, кто сумел провести на Эски-Кермене серьезные раскопки, стал заведующий научной частью Центрального музея Тавриды Николай Львович Эрнст, причем работал он поначалу за счет личных средств. Было это в 20-х годах прошлого столетия. Но постепенно от раскопок его оттеснили, а в 1938-м Эрнст был осужден «за шпионаж в пользу Германии и германофильскую пропаганду в крымоведении». Почти все материалы его раскопок пропали. Едва выйдя из лагеря, Эрнст снова был арестован, потом отправлен на спецпоселение в Сибирь, где и скончался.

Под «германофильством» подразумевалось то, что Эрнст открыто связывал городище Эски-Кермен с германцами-готами. Сегодня это уже неоспоримый научный факт, но тогда любая историческая концепция воспринималась исключительно в контексте актуальной международной политики. В 1930-е годы отношения СССР и Германии были весьма изменчивыми, и археологи должны были «колебаться вместе с линией партии». Удавалось это далеко не всем.

При этом именно 1930-е стали самыми продуктивными годами в археологическом изучении Эски-Кермена за весь советский период. В разное время здесь работала экспедиция Главнауки во главе с Николаем Ивановичем Репниковым, а также совместная экспедиция Государственной академии истории материальной культуры (прототип Института археологии) и Филадельфийского университета под руководством Федора Ивановича Шмидта. К сожалению, и этот выдающийся специалист позже был объявлен врагом народа и погиб в ГУЛАГе. В конце 1930-х, когда отношения с Германией накалились, экспедиция была закрыта, многие ее участники угодили в лагеря, а избежавший этой страшной участи Репников неожиданно скончался в 1940 году, так и не опубликовав большинство результатов своих трудов.

Но из этих экспедиций вышли два, возможно, самых интересных послевоенных исследователя «пещерных городов» — Евгений Владимирович Веймарн и Анатолий Леопольдович Якобсон. Их можно было бы назвать антиподами, но именно в их дискуссии рождалась истина, к сожалению, омраченная тем, что в условиях сталинского времени публиковать результаты своих изысканий ученые могли лишь фрагментарно.

Послевоенная официальная советская история не готова была допустить, что в нашем Крыму жили восточные германцы — готы. Ученым приходилось хитрить, писать о немыслимых «протославянах» или ссылаться на то, что готы — это лишь географическое название, не имеющее отношения к этносу. Понятие «Готия» следует понимать как «термин условный, преимущественно церковно-топографический», писал, например, в 1950 году Якобсон. А Веймарн до конца 1960-х старался вообще не употреблять слово «готы». Хотя про себя они всё прекрасно понимали, и свои познания передали ученикам, и прежде всего Александру Германовичу Герцену, который уже много десятилетий возглавляет исследования Мангуп-Кале, и Александру Ильичу Айбабину, с 1980-х годов ведущему раскопки на Эски-Кермене.

Возможно, именно долгое отсутствие серьезных научных и научно-популярных публикаций о «пещерных городах» вообще и Эски-Кермене в частности и породило массу фантастических рассказов о них. Наука жила своей жизнью, а заброшенные мистические руины — своей. И довольно долго они почти не пересекались. Лишь в последние десятилетия, благодаря возобновившимся масштабным раскопкам и обилию публикаций, таинственный ореол над «пещерными городами» стал рассеиваться, уступая место научным фактам.

Странный союз

Так кто же жил в загадочном городище Эски-Кермен и построил замечательную церковь, открытую в этом сезоне учеными НИЦ истории и археологии Крыма и Института археологии Крыма РАН под руководством Александра Айбабина и Эльзары Хайрединовой? И почему эта находка так важна для изучения «пещерных городов»?

Сегодня уже ни у кого не вызывает сомнений, что строительство этих великолепных крепостей началось во второй половине VI века, а создавали их византийские инженеры. Это был ответ на усилившуюся угрозу со стороны кочевников-тюрок, захвативших Боспор и угрожавших Херсонесу — центру византийских владений в Крыму. Неслучайно его стены и башни были усилены при правившем в 565–578 годах императоре Юстине II — племяннике и приемнике Юстиниана Великого.

Если же говорить о крепости Эски-Кермен, то большинство специалистов сходится в том, что ее строительство началось во времена императора Маврикия, скорее всего, около 590 года. По краю горы-останца, самой природой созданной для устроения крепости, были построены стены, вырублены в скалах бастионы и защищенные от врага ворота. На плато был прорублен глубокий осадный колодец, построена великолепная трехнефная центральная базилика, разбиты улицы, хранилища и городские кварталы.

Для обороны горных крепостей, устроенных в проходах из степного Крыма к Гераклейскому полуострову и Херсонесу, были приглашены обитавшие в этой местности федераты (союзники Византии) — готы и аланы. Это были совершенно разные по происхождению народы: готы — выходцы из Скандинавии и Восточной Германии, а аланы пришли с Кавказа, их считают предками современных осетин. Но эти племена сблизила совместная борьба с беспощадными тюркскими кочевниками и совместная служба у византийских императоров. В конечном итоге этот союз был выгоден всем сторонам.

Несколько столетий готы с аланами верой и правдой служили Византии, постепенно воспринимая христианские традиции. Трансформация языческих обычаев в христианские хорошо прослеживается по находкам в могильниках, подтверждает это и учреждение Готской епархии с центром в городе Дорос. В VIII веке жители Горной Готии столкнулись с новым врагом — хазарами. Крепости были захвачены, в Доросе и некоторых других местах оставлен хазарский гарнизон, а на Эски-Кермене были частично срыты укрепления.

Ярким эпизодом противостояния местного населения хазарам стало восстание под предводительством епископа Иоанна Готского, пусть и неудачное, но показавшее нежелание народа мириться с новыми хозяевами. В середине Х века хазары были изгнаны из юго-западного Крыма, который стал отдельной фемой (военно-административным округом) Византийской империи. После этого начинается расцвет Эски-Кермена. Именно в это время и была построена найденная в нынешнем археологическом сезоне церковь с великолепными росписями.

Раскопки, консервация, музеефикация

Храм находится во втором квартале, который за последние годы открыла экспедиция НИЦ истории и археологии Крыма КФУ им. В.И. Вернадского. И теперь уже можно с уверенностью говорить о наличии изначальной строгой планировки города, которую Репников в 30-е годы ХХ века предполагал только умозрительно. Кстати, в ней состоит принципиальное отличие Эски-Кермена от других горных крепостей, и именно на основании этого обстоятельства тот же Репников считал, что как раз Эски, а не Мангуп был столицей Готии и именовался Дорос. Впрочем, сегодня эта концепция считается устаревшей.

Кроме того, по словам руководителя экспедиции Александра Ильича Айбабина, новые находки подтверждают христианизацию населения крепости к Х веку.

— Дело в том, что на первом этапе строительства в VI веке византийские инженеры заложили город в соответствии с гипподамовой системой планировки, принятой в античную эпоху: улицы пересекались под прямыми углами, образуя городские кварталы, состоящие из нескольких домовладений. А в Х веке мы видим, что в каждом из изученных кварталов появляются церкви (аналогии мы находим, например, в Херсонесе или Афинах), причем строят их, перекрывая более ранние стены. И хоронить людей начинают при церквях — в костницах внутри и вокруг открытого храма найдены останки примерно сотни человек. Старые же языческие могильники вне городских стен засаживаются плодовыми деревьями. Это, наряду с погребальным обрядом, очевидное свидетельство христианизации местного населения. Интересно и то, что все надписи этого времени сделаны не на готском, а на греческом языке, — рассказал Айбабин «Известиям».

Храм невелик по размерам, но украшен достаточно богато для своего времени. Пол из тщательно обработанного привозного известняка, стены из прекрасно подогнанных прямоугольных блоков, колонны (найдены капители), привозная (частично херсонесская) черепица. И конечно, росписи на стенах. По сохранившимся остаткам на первый взгляд можно говорить о руке византийских мастеров, более точные данные будут известны после исследования образцов штукатурки и красок, которое будут проводить специалисты Национального исследовательского центра «Курчатовский институт». Возможно, тогда удастся более точно датировать и весь храмовый комплекс.

Работа по изучению городских кварталов будет продолжена далее, что в перспективе может превратить городище Эски-Кермен в археологический памятник, сравнимый с Херсонесом — конечно, не масштабом, а регулярностью застройки. Но здесь встает вопрос о сохранении открытых кладок, которые стремительно разрушаются. И это больше всего беспокоит ученых.

— Всё, что было открыто в 1930-е годы, — рассказал «Известиям» Александр Айбабин, — после разгрома экспедиции просто погибло. Законсервировать стены не успели, они заросли кустарником и почти полностью развалились. Что-то Веймарн, который работал у Репникова чертежником, успел зарисовать, но далеко не всё. Нельзя, чтобы сейчас эта трагическая история повторилась.

Считается, что любой памятник лучше всего сохраняется в земле, но в отношении «пещерных городов» это правило не работает. Эски-Кермен (как и Мангуп, а также другие крепости) сам по себе разрушается, поэтому его необходимо исследовать. Раскопки позволяют понять его историю и структуру, но ускоряют разрушение, если не консервировать открытые объекты. Однако это очень сложно из-за недостатка средств и бюрократических трудностей: в соответствии с сегодняшним законодательством, проводящие раскопки организации чаще всего не обладают полномочиями на консервацию, реставрацию и музеефикацию.

— Руководство Бахчисарайского историко-культурного и археологического музея-заповедника посетило раскопки. Они заинтересованы, чтобы запустить программу по консервации и реставрации, чтобы сделать этот объект для туристов посещаемым, — сообщила «Известиям» заведующая отделом средневековой археологии Института археологии Крыма РАН Эльзара Хайрединова. Другое дело, удастся ли музею найти средства на масштабный и дорогостоящий проект.

Эски-Кермен хранит еще много тайн, но постепенно они открываются археологам. Однако белых пятен в истории Крымской Готии и княжества Феодоро еще предостаточно, а значит, впереди нас ждут новые интересные находки и открытия, которые порадуют не только специалистов, но и всех любителей мистической крымской старины.

Георгий Олтаржевский

Источник