«Я уехал жить в Арктику»

25-летний Сергей Черников родился и вырос в Москве, но два года назад переехал в Арктику — на архипелаг Шпицберген. Он рассказал The Village, зачем в Арктике тапочки, почему там нельзя пить больше двух литров крепкого алкоголя и откуда на норвежской земле российский поселок.

Почему я выбрал Арктику

Я родился в Москве, но не люблю этот город, он слишком суетлив и поверхностен. В Москве концентрация людей слова, а не дела на квадратный километр земли намного выше, чем в других городах. В 15 лет я начал ездить в лагеря активного отдыха, занимался в основном горным туризмом, преимущественно на Кавказе. В 18 лет я уже сам стал гидом в этих же лагерях и начал водить группы в горы самостоятельно. Параллельно я получал образование в Москве, учился в Национальном институте бизнеса (факультет менеджмента, предпринимательства и создания собственного дела). Окончив его, понял, что диплом мне нужен был только для галочки. На занятиях в вузе мне было скучно и неинтересно, уже во время учебы начал понимать, что это не мое. С каждым днем все больше убеждался, что работать в городе не буду. Душа хотела совсем не офисной работы.

Мне близка дикая природа, а еще мне нравится холодный климат — это были мои отправные точки для поиска работы. Случайно в социальных сетях я увидел объявление о том, что на новый туристический сезон на Шпицбергене требуются гиды. Я начал узнавать подробнее о предложении и понял, что это идеальное для меня сочетание: работа в туризме, арктический климат и место — отдаленный архипелаг — там можно нажать на паузу, а не бежать.

22 декабря 2015 года я впервые прилетел на архипелаг Шпицберген. Я не ехал сюда за какими-то впечатлениями или, скажем, попробовать себя в невероятно тяжелых условиях. К тому же условия все есть, тут полноценная цивилизация. Я с первого дня почувствовал себя дома. Не было восторженностей или разочарований, ожиданий. Я ехал на работу.

С тех пор я работаю гидом в Центре арктического туризма «Грумант» и RussiaDiscovery. Гиды бывают городские и полевые, они отвечают за совершенно разные туристические продукты. Первые — водят экскурсии по поселкам, в большей степени для тех, кто приехал или пришел (снегоходом, судном, лыжами или ногами) буквально на один день. Я полевой гид и отвечаю за многодневные программы, включающие в себя как экскурсии внутри поселков, так и выходы в тундру для знакомства с природой и историей архипелага. Группы приезжают каждую неделю зимой и летом. Туристическое межсезонье начинается в середине осени и длится до середины февраля. Тогда те, кто занят в туротрасли, уезжают из Арктики в отпуск — кто куда, я обычно на несколько месяцев возвращаюсь в Москву. А по возвращении мы начинаем заниматься подготовкой к новому сезону.

Две страны

Законодательно Шпицберген принадлежит Норвегии. Но огромное количество стран — Россия, США, Великобритания, Германия, Франция, Япония, Нидерланды, Болгария, Венгрия, Дания, Норвегия, Польша, Чехия, Словакия, Румыния, Италия, Швеция и другие — начиная с 1920 года стали подписывать Шпицбергенский трактат, они имеют право вести на архипелаге хозяйственную деятельность. По факту практически только Норвегия и Россия присутствуют на архипелаге и занимаются там добычей угля, наукой и туризмом.

Самый крупный населенный пункт Шпицбергена — Лонгйир. Это норвежский поселок с населением 1 800 человек. В Лонгйире кого только не встретишь: тайцы, филиппинцы, англичане, австрийцы, итальянцы, немцы — там живут представители более 40 национальностей! Баренцбург же в основном населен украинцами. Что в советское время, что сейчас большинство горняков со своими семьями приезжают именно с Украины. Это сложилось исторически, так как во время зарождения советской угледобычи на Шпицбергене основная кузница кадров горняков была на Украине.

Второй по величине здесь — российский Баренцбург, с населением порядка 500 человек. В нем я и живу. Баренцбург — это город-семья. Тут всегда здороваются на улицах, вместе проводят время вне работы, заботятся друг о друге.

Лонгйир выглядит более гармонично в архитектурном плане, там больше магазинов и баров, гостиниц. Но для меня это просто город на севере, там люди живут более разрозненно, имея свой, ограниченный круг общения. Хотя все, конечно, как и в Баренцбурге, знают друг друга, а в случае больших праздников или трагических происшествий объединяются.

Внешне люди здесь ничем не отличаются от среднестатистического жителя России, носят обычную одежду (те, кто работает в поселке, — городскую, кто в поле — спортивную, туристическую), но внутри они более открытые и дружелюбные, нежели москвичи.

Арктический быт

Существует множество заблуждений по поводу Арктики. Пожалуй, чаще всего я слышу о том, как у нас холодно. На самом деле на Шпицбергене климат не суровый, поскольку архипелаг омывается теплым течением Гольфстрима. Летом обычно плюс 5–10 градусов по Цельсию, а зимой температура воздуха редко опускается ниже минус 20 градусов. Так что это своего рода тропики Арктики.

Еще один миф — дефицит продуктов. В Лонгйир товары, необходимые для жизни, привозятся из материковой Норвегии, а в Баренцбург в основном из Германии, частично из России. Качество у них хорошее, затхлых, просроченных продуктов я за все время не встречал. Цены особо не отличаются от московских: рис — от 50 рублей, молоко — 100 рублей, плитка шоколада — 100 рублей, рыбные консервы — 50–70 рублей. Да, фрукты на прилавках бывают нечасто, но не стоит забывать, что это остров, поэтому здесь главная особенность — огромное количество свежепойманной рыбы. В кафе порция рыбы стоит 80 рублей, это и есть мое любимое блюдо, поскольку самому готовить некогда. Чуть только появляется свободное время, мы собираемся с друзьями и ее запекаем.

Автомобильных дорог между поселками нет. Зимой можно доехать до соседей на снегоходе, а летом добраться по воде — катером или судном. Внутри Лонгйира норвежцы перемещаются преимущественно на машинах, в Баренцбурге же, где всего одна улица, можно дойти пешком до любой точки. Только во время полярной ночи детей в школу и детский сад возит школьный автобус.

На досуг остается очень мало времени, так как с 09:00 до 22:00 я работаю с тургруппой. Вечером ограничиваюсь чтением, встречами с друзьями или сном. Те, у кого больше свободного времени, посещают спортивные секции, театральную студию. В студии готовятся постановки для местных жителей и песенно-танцевальные концерты для туристов. Особым событием каждый год является культурный обмен между двумя столицами архипелага: норвежцы приезжают в гости к нам, а мы к ним. Делимся культурой, знакомимся, общаемся.

Интересно обстоит дело с алкоголем. В барах можно пить без ограничений, а вот в магазинах установлены квоты, введенные еще в ХХ веке. На архипелаг приезжали шахтеры, не подготовленные к условиям Арктики, инфраструктура только начинала развиваться, досуга не было, люди начинали спиваться. В какой-то момент владельцы шахт поняли, что снижается трудоспособность, и ввели ограничения.

У норвежцев есть ограничения на покупку крепкого алкоголя более 22 %, крепленого вина 14–22 % и пива: в месяц можно приобрести 24 банки пива, один литр крепленого вина и два литра крепкого алкоголя. У россиян квоты только на крепкий алкоголь. Местные жители покупают спиртное по специальным карточкам, по которым ведется учет, а туристам обязательно надо предъявить посадочный талон при покупке.

Если захочется попробовать местный колорит на вкус, то в Баренцбурге есть целая серия коктейлей и шотов с историей. Например, «78». По легенде, полярники в советское время пили напитки такого градуса, на котором они находились. Баренцбург расположен на 78-м градусе северной широты, поэтому и шот содержит в себе 78 градусов, делается он из рома и ликеров.

Шпицберген доступнее, чем другие направления в Арктике. Из Москвы можно слетать туда-обратно за 30 тысяч рублей