Как скончались Платон, Маркс, Фрейд и Фуко: фрагмент «Книги мертвых философов»
Что мы знаем об авторе «Государства», где лечился Маркс, почему Фрейд не бросал курить и какая болезнь унесла в могилу Фуко
Платон
428/427–348/347 до н. э.
Платон упоминает самого себя лишь пару раз в двух десятках своих диалогов, и говорил о том, что он присутствовал на суде над Сократом, но не был рядом с ним в момент его смерти.
Ксенофонт, много писавший о Сократе, упоминает Платона лишь однажды, а Демосфен говорит о нем дважды, и то мимоходом. Существует, однако, довольно спорная история, рассказанная Апулеем, о том, что Сократ увидел во сне молодого и неопытного лебедя, сидевшего у него на колене, а затем вдруг расправившего крылья, полетевшего высоко в небо и запевшего прекрасные песни. На следующий день отец новорожденного Платона показал его Сократу, а тот сказал: «Я уже видел этого лебедя во сне».
В своем знаменитом «Седьмом письме» Платон немного рассказывает о своей жизни. К сожалению, именно это письмо чаще всего считается в среде ученых-классиков подделкой. Платон пишет о начале своей карьеры и первых двух путешествиях в Сицилию по приглашению тирана Дионисия Старшего. Всего он совершил в Сицилию три поездки, прежде чем полностью разочаровался в политике. Через несколько веков после смерти Платона была популярной история о том, что Дионисий оценил усилия Платона тем, что продал его в рабство, и Платон спасся только благодаря тому, что за него заплатил выкуп философ-киренаик Анникерид. Св. Иероним писал, что Платон был захвачен пиратами и продан в рабство, однако, «будучи философом, он оказался более великим, чем купивший его человек».
Что еще мы знаем? В год казни Сократа Платону исполнился 31 год. Он никогда не женился. По словам Плутарха, много сделавшего для популяризации идей Платона, тот любил инжир. В сущности, мы даже не знаем, почему его звали «Платон» (по-гречески это значит «широкий» и может быть связано с его хорошо развитой мускулатурой и историями о его успешном участии в кулачных боях).
По словам Цицерона, Платон умер за своим рабочим столом. Однако, согласно Ермиппу, он умер на свадебном пиршестве в возрасте 81 года и был похоронен в земле Академии. Платоник времен Ренессанса Фичино добавляет, что Платон умер в день своего рождения, и что число 81 имеет важнейшее значение, поскольку является идеальным — оно представляет собой произведение 9 на 9. Есть и другая версия о том, что он умер от педикулеза. Хотя, как пишет Томас Стэнли в своей «Истории философии» (1687), люди, распространявшие столь неприятные истории о Платоне, «нанесли ему немало вреда».
Карл Маркс
1818–1883
По всей видимости, Маркс долго боролся с болезнью. Во время создания «Капитала» (1860–1886) он страдал от того, что в разных письмах описывает как «воспаление слизистой, воспаление глаза, рвота желчью, ревматизм, боль в печени, чихание, головокружение, кашель и опасные карбункулы». Карбункулы вызывали «ужасающие боли» и временами покрывали все его тело. Особенно заметны они были в области гениталий, что приносило мучения Марксу. И это еще не считая плеврита и опухоли в легком, которая, в конце концов, его и сгубила.
Последние десять лет Маркс провел, страдая от болезней и путешествуя с целью найти лекарство от многочисленных недугов. На долгое время он уезжал на курорты Австрии, Германии, Швейцарии, Франции, Алжира и чуть менее экзотичные Вентнор на острове Уайт, Нормандские острова, Истборн и Рамсгит. Повсюду Маркса преследовал дождь, даже в Алжире и Монте-Карло.
В последние годы Маркс был все более своенравен во всем, что касалось политики, к тому же слишком подавлен для серьезной работы. Его сломала смерть любимой жены Женни в 1881 году и кончина старшей и любимой дочери по прозвищу Женнихен, случившаяся за два месяца до его собственной смерти. Впрочем, его конец был мирным — он уснул в удобном кресле. В своей надгробной речи Энгельс высказал неожиданно глубокую мысль:
«14 марта, без четверти три пополудни, перестал мыслить величайший из современных мыслителей».
Маркс похоронен в одной могиле с женой на Хайгейтском кладбище на севере Лондона. Его могила, ставшая местом постоянных паломничеств, украшена одиннадцатым тезисом о Фейербахе, высеченном в золоте:
«Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его».
В июле 2005-го Маркс с большим отрывом снискал звание величайшего в мире философа в результате голосования слушателей радиостанции BBC Radio 4.
Зигмунд Фрейд
1856–1939
Фрейд постоянно испытывал боль, но единственным лекарством, которое он принимал почти до самого конца, оставался аспирин. В письме Стефану Цвейгу, который произносил речь на его похоронах, Фрейд пишет: «Я предпочитаю думать в муках, чем не думать вообще». В последние месяцы у Фрейда на щеке появилась опухоль, распространявшая такое зловоние, что его любимая собака чау-чау (а Фрейд очень любил собак) отказалась находиться рядом с ним и вместо этого сидела, съежившись, в углу комнаты. Когда опухоль проела щеку, а тело атрофировалось из-за неспособности принимать пищу, Фрейд сказал своему врачу Максу Шуру:
«Мой дорогой Шур, помнишь ли ты нашу первую беседу? Ты обещал, что поможешь мне, когда я больше не смогу терпеть. Осталось лишь мучение, и оно больше не имеет смысла». Шур дал Фрейду морфий, и тот спокойно уснул, а на следующий день умер.
Фрейд был расположен к мыслям о смерти и сам подтверждал, что думает о ней каждый день. Также он обладал нездоровой привычкой при прощании говорить друзьям: «Прощай, возможно, мы больше не увидимся». Не вступая в дискуссии о смерти, в которых Фрейд, безусловно находясь под влиянием Шопенгауэра, говорил, что цель человеческого существования — инертное состояние, в котором прекращается любая деятельность. Можно с долей уверенности утверждать, что Фрейд жаждал смерти. Очнувшись после потери сознания в 1912 году в Мюнхене, Фрейд сказал: «Как сладко должно быть умирать».
Несмотря на это, Фрейд реагировал на физическую боль без жалости к себе и принимал реальность такой, какая она есть. Он не жаловался и не раздражался, но принимал свое болезненное состояние и доверился судьбе.
В своих воззрениях Фрейд был куда ближе Эпикуру или Монтеню, чем Шопенгауэру — герои его работ не избегают страдания, но и не приветствуют его. Есть лишь здравое принятие реальности и боли, которая ее сопровождает. Как сказал в своей надгробной речи в крематории «Голдерс-Грин» в Северном Лондоне за пару недель до начала Второй мировой войны Эрнест Джордж:
«Если кто из людей и смог покорить саму смерть, жить, не оглядываясь на нее и не боясь, этим человеком был Фрейд».
Мишель Фуко
1926–1984
Фуко любил повторять фразу французского поэта Рене Шара: «Развивайте свою непохожесть, свою законную странность». Он смог теоретически и практически претворить эту формулу в жизнь во время визитов в Калифорнийский университет в Беркли в конце семидесятых — начале восьмидесятых. Фуко восхищался открытостью гей-культуры в Сан-Франциско. В интервью лос-анджелесской газете для геев «Адвокат» Фуко заявил:
«Сексуальность является частью нашего поведения, нашей свободы. Она — то, что мы создаем, и она не ограничивается познанием тайного лица желания, но ведет дальше, к новым формам отношений, любви, созидания. Секс не является чем-то фатальным: он открывает возможность для созидательной жизни. Недостаточно провозглашать себя геем, нужно еще создавать мир геев»*.
В то же время Фуко развивал идеи формации личности и использования удовольствий, нашедшие выражение во втором и третьем томе «Истории сексуальности». В частности, Фуко очень сильно волнуют эллинистические и римские идеи заботы о личности, а также техники самоуправления, присущие языческому миру до появления христианства. Фуко старательно документировал диетические, экономические, философские и сексуальные практики и их роль в формировании личности и использовании удовольствий.
Возможно, одной из ключевых концепций в работах Фуко является свобода. Однако это не обычная философская абстракция или политическая риторика — его интересовала забота о себе как форма использования свободы в качестве развитой и сформированной концепции, законная странность.
Напрашивается вопрос: в чем заключается разница между язычеством и христианством? Фуко различает христианскую «герменевтику желаний» и языческую «эстетику существования». Утверждается, что в 1980 году на семинаре в Нью-Йоркском университете Фуко заявил, что разницу между поздней античностью и ранним христианством можно свести к следующим вопросам. Патриций спрашивает: «Исходя из того, что я тот, кто я есть, кем я могу обладать?» То есть, принимая во внимание мой статус в обществе, кого я могу взять в качестве своего любовника — какую девочку или мальчика, мужчину или женщину? Христианин, напротив, задается следующим вопросом: «Исходя из того, что я никем не могу обладать, кто я?» Другими словами, вопрос о том, что значит быть человеком, для христианина встает в присутствии Бога. В понимании мыслителей вроде Павла и Августина, человек осознает, что грешен и несовершенен в сравнении с Богом и совесть его нечиста.
Фуко впервые попал в больницу в июне 1984 года с тяжелым гриппом, кашлем, слабостью и мигренями. «Я как будто бы в тумане», — говорил он, однако продолжал работать в прежнем темпе, пока не закончил второй и третий тома «Истории сексуальности», опубликованные незадолго до его смерти.
Несмотря на то что он был одной из первых жертв вируса СПИДа, Фуко, похоже, подозревал о том, чем именно болен. Его друг историк Поль Вен говорил:
«Фуко не боялся смерти. Он иногда говорил об этом в кругу друзей, когда речь заходила о самоубийствах. Дальнейшие события показали, что он вовсе не хвастался. Античная мудрость в своем роде стала его личным делом. На протяжении последних восьми месяцев жизни он писал две свои книги, и это играло для него ту же роль, что и личные дневники и записи в античной философии: работа личности над собой, самостилизация».
Незадолго до смерти Фуко полюбил читать Сенеку и умер 25 июня, как и античный философ. Своим изучением дохристианской античности Фуко пытался продемонстрировать, как жизнь может стать произведением искусства. Эта книга, в свою очередь, пытается продемонстрировать, что часто величайшим произведением философа становится его смерть.
Изначально покупателем называли саудовского принца Бадера бен Абдулла бен Мухаммед бен Фархана Аль Сауда, затем сообщалось, что сделку профинансировал кронпринц Мохаммед бин Салман