«Многие думают, что я мечтаю об итальянском мужчине»
Виктория решила учить итальянский для себя, назло обязательному в университете немецкому. Волею случая она проучилась семестр в Италии и влюбилась в страну с первого взгляда. В рамках цикла материалов о соотечественниках, перебравшихся за границу, «Лента.ру» публикует ее рассказ о жизни в Болонье, Падуе и других городах солнечной страны.
Я жила в Калининграде и училась в университете на факультете лингвистики и межкультурной коммуникации. Моим профильным языком был английский, но я мало общалась с иностранцами, не любила смотреть кино в оригинале, не чувствовала в себе больших языковых талантов и, в общем, была довольно слабо мотивирована на эту самую межкультурную коммуникацию.
Фото: предоставлено героиней материала
На втором году обучения в программе добавился немецкий язык, который тоже не доставлял мне никакой радости. Летом перед третьим курсом я решила начать учить для себя какой-нибудь совсем не немецкий язык и обзвонила пару языковых школ. Группа французского уже была набрана, испанский показался мне чересчур модным — его учили все, и я записалась на итальянский.
В группе нас было четверо, три девушки учили разговорные фразы для своих поездок на альпийские курорты, а я просто так, назло немецкому. На пятом курсе я нехотя, со второй попытки, выиграла семестр обучения по программе Erasmus Mundus в городе Форли. Там располагался кампус для переводчиков университета Болоньи. Потом уже выяснилось, что этот университет — очень крутой, да еще и самый старый в мире, а Болонья — лучший город на Земле, где я проведу три наипрекраснейших года своей жизни. А тогда, в январе 2011 года, совсем не хотелось вставать рано утром и ехать в аэропорт, лететь с пересадкой, тащить за собой чемоданы… Скорее, родители подтолкнули меня к поездке для расширения горизонтов и для языковой практики.
Я приехала в Форли и поселилась в квартире с двумя итальянками. Из окна было видно три шпиля, много черепичных крыш и холмы вдалеке. Моя первая соседка очень помогла мне в адаптации: она разговаривала со мной на итальянском на равных, не делая скидку на мой скромный словарный запас в тысячу слов. На слух я выучила много полезных выражений и почувствовала себя более уверенной в общении.
Первое время, конечно, я много времени проводила, общаясь с родными и друзьями в Skype, писала домой метеосводки и электронные письма, в основном на гастрономическую тематику. Я наблюдала, как соседка готовит пасту каждый день, узнала, что, оказывается, прошутто может сочетаться с дыней, научилась делать кофе в моке.
Мне повезло и в том, что я оказалась на языковом факультете, где все студенты понимают, что люди отличаются друг от друга и приехали из разных стран, поэтому никакого ощущения полной отчужденности и изолированности у меня не было. Я завела нескольких друзей, они ездили со мной на море, поднимались на холмы и в горы, и мне, конечно, уже было сложно представить, что все это прекрасное скоро может закончиться. Зона комфорта осталась далеко позади, а пугающие тогда в январе самолеты и чемоданы стали прочной частью моей жизни.
В тот период я параллельно заканчивала университет в Калининграде, спешила расправиться с госэкзаменами и защитить диплом, чтобы снова вернуться к солнцу, мощеным площадям, к чему-то, что там дальше, впереди.
В порыве счастья я решила записаться в университет Болоньи, воодушевленная тем, что на факультете языков и литературы не было вступительных экзаменов. Вроде бы, думала я, все будет просто. Но все оказалось, конечно, гораздо сложнее, потому что поступать надо было через консульство и через Институт итальянской культуры в Москве. Надо было переводить на итальянский документы, ставить штампы, стоять в очередях, ждать заверений, ночевать в гостиницах, опять ждать других заверений, опять отдавать документы на перевод и опять ждать.
Я не укладывалась в сроки, и какая-то добрая женщина из университета Болоньи договорилась сдвинуть всю процедуру приема на две недели. Тогда я нервно гуляла на московских прудах и караулила консульство, моя мама делала апостили в Калининграде, а времени ни на какую бюрократию больше не оставалось. Мои знакомые пролетом через Москву вручили мне мой красный диплом в аэропорту Шереметьево, и на заключительном этапе паспорт с визой отправила подруга из Москвы почтой России. Лето, в общем, было непростым, в нашей семье оно стало этаким эталоном всеобщего упорства и героизма.
Все получилось, и в сентябре я переехала в Болонью. Учеба мне нравилась, город еще больше, он — очень оживленный и свободный, а самое главное, там всегда что-то происходит. Наверное, время моего настоящего взросления и приходится на этот первый период в Италии, когда я много читала, гуляла, ходила на концерты, выставки, презентации, лекции, в кино и даже начала заниматься театром. Жилье в Болонье было и остается недешевым из-за большого наплыва студентов, и за три года я сменила три квартиры.
Моими соседями были израильтяне, иранцы, неаполитанцы и другие итальянцы, тунисцы и, напоследок, эритрейка. Мое окружение меня очень радовало: при случайных обстоятельствах, в университете и на разных мероприятиях я нашла много друзей.
Даже в экономном режиме студента удавалось жить насыщенно и интересно, город много предлагал мне совершенно безвозмездно. Аперитивы иногда освобождали от необходимости готовить ужин: когда вечером заказываешь в баре напиток к нему бесплатно прилагается шведский стол из закусок. Жить сегодняшним днем — лучший урок, вынесенный из этой моей второй студенческой жизни.
Но carpe diem — это, конечно, прекрасно, а с работой было очень тяжело. Я подрабатывала переводчиком, преподавала русский, но никаких серьезных денег не зарабатывала. Очень не хотелось идти работать в офис, да и в офисах меня без опыта работы особо не ждали. К тому же в Италии действует система стажировок и испытательных сроков, когда ты до последнего дня контракта не очень уверен, останешься ли еще работать. Многие девушки пытаются начать переводческий и преподавательский бизнес, либо идут работать в международные компании, сотрудничающие с русскоязычным миром. Я решила попробовать остаться в научной сфере, и у меня получилось выиграть стипендию в аспирантуре университета Падуи.
Так я перебралась чуть севернее, ближе к Венеции, в город, который показался вначале более провинциальным, и где я еще долго скучала по разудалой болонской свободе. Переехав в другой регион и много поездив по Италии, я окончательно убедилась, что итальянцы очень разные. Далеко не все из них кудрявые брюнеты, которые громко кричат и размахивают руками, всегда опаздывают и едят пиццу сутки напролет. Стоит помнить, что это очень молодая нация, созданная на осколках средневековых графств и муниципалитетов и находившаяся под влиянием других государств. В каждом регионе, а то и в каждом городе, есть что-то свое и особенное, это выражается и в повседневных привычках, и в языковом многообразии, и в манерах поведения, и, конечно, в кухне. К своему родному они относятся очень ревностно, и в гастрономии сложно выделить что-то сугубо общеитальянское. Тальятелли едят в Болонье, а в Падуе, например, уже не едят, там делают биголи, а стоило ведь проехать всего какую-то сотню километров.
Даже внутри одного региона встречается умилительный снобизм: вот красный салат радиккьо из Тревизо, а фасоль сажают исключительно в деревне Ламон в Доломитах. Известный во всем мире апероль спритц придумали делать в Падуе, здесь его пьют в любое время дня и ночи, и стоит он относительно дешево. В других регионах Италии цена на него вырастает на пару евро, потому что уже все — «не наше это». Я не зря написала очень много про еду, это типично итальянская привычка — вместо стандартного смол тока о погоде здесь обсуждают, кто что ел в обед.
Все же как бы хорошо ты ни вписывался в образ жизни и мышления людей другой страны, нужно всегда помнить, что ты здесь гость. Бывает до сих пор досадно встречать людей, для которых в России два города: Москва да Петербург, и там вечно трещат морозы, и все поголовно читают Достоевского. Многие наивно полагают, что я приехала сюда, потому что якобы горю мечтой об итальянском мужчине. В общем, как бы ты ни старался, налет экзотики на тебе останется всегда: тебя будут воображать с рюмкой водки на столе, кричать «на здоровье!», а фамилию будут произносить с тремя ошибками.
Иногда я чувствую к себе пренебрежительное отношение из-за акцента в голосе или моих славянских щек, но с этим можно жить. На мой взгляд, хамство средь бела дня — это все-таки не про Италию, с чужими людьми, например, в сфере обслуживания достаточно комфортно. А культурные различия всегда можно удачно обойти в открытом диалоге, главное — взаимное любопытство по отношению друг к другу.
Я всегда была против радикализации своего опыта: здесь все хорошо, а в России все плохо. Мне нравится считать, что пока у меня есть два дома. После защиты диссертации по лингвистике я осталась в Италии работать над следующим научным проектом, в свободное время продолжаю заниматься театром, и с этого года еще и провожу пешие экскурсии. Жить — это интересно, а жить в нескольких странах и путешествовать — интереснее вдвойне.
Подготовила Екатерина Климушкина
На просторах необъятной России очень много зелёных уголков, где жители мегаполисов могут отдохнуть душой и телом
Курорт «Роза Хутор» провел реновацию инфраструктуры смотровой площадки на высоте 2320 метров над уровнем моря
Отель Rosa Springs под управлением «Васта Отель Менеджмент» прошел классификацию и получил высшую категорию.
