Проект «Атамань»: как живет искусственно созданная деревня казаков на Кубани
На Таманском полустрове, рядом с Керченским проливом уже восьмой год работает казачья деревня. Ее построили на пустом месте — в надежде, что она станет своеобразной точкой притяжения туристов. Михаил Шубин съездил в «Атамань» и посмотрел, как живет проект, который должен был стать одним из главных туристических — и прибыльных мест юга России.
«Казачья станица Атамань» стоит на кургане, к которому ведет грунтовая дорога. За восемь лет существования этнотуристического комплекса асфальт так и не проложили. Вокруг — выжженная потрескавшаяся земля, кое-где прикрытая иссушенной травой. Попасть в воссозданную деревню казаков можно только через главный вход — по периметру она обнесена тонкой решеткой.
В это воскресенье здесь очень немноголюдно. Огромная территория — 68 га — кажется практически пустой. Огромный пустырь без травы — майдан (площадь для собраний. — Прим. ред.). По его периметру развеваются 44 пестрых флага — городских округов и муниципальных районов Краснодарского края. За каждым закреплен курень — дом, в котором жили казаки.
Жарко. Недалеко от входа стоит бричка с конем. В нескольких метрах от нее — два пони. Они еле шевелят головами из-за тугой веревки на шее. Рядом с одной из них сидит на корточках казачок лет десяти. На нем — красная сорочка и черная папаха. Совком он собирает в пластиковый цветочный горшок лошадиный помет: «У-ух. Опять навалила!», — ворчит он.
Рядом с бричкой стоят два казака с обгоревшими лицами. Это единственные мужчины в казачьей форме на всей территории комплекса. Они неохотно рассказывают, что живут в Тамани, и сами родом из казаков. Один круг на бричке по всему комплексу — 800 рублей. Такая же поездка, но на пони — 1000.
Первый курень, который встречается посетителям, — дом атамана, закрепленный за Краснодаром. Как говорят работники комплекса, «столице края — главная хата». Выбеленный дом, соломенная крыша, над дверями висит ржавая подкова. В коридоре казачья форма, на кухне печка с хлебом из папье-маше. На столе стоит бутылка из-под самогона. Стены увешаны семейными фотографиями казаков и их семей. Впечатление, что находишься в казачьем старинном доме, ломают огромная кукла-ребенок в люльке, светящаяся табличка «выход» у двери и этикетка «Спотыкач» на бутылке из-под самогонки.
«Атаман должен быть примером для всех. Самого достойного приглашали на крыльцо станичного правления. Там ему трижды предлагали стать атаманом. Говорили: «Будь нашим батькой!». Дважды он отказывался, тем самым показывая, что не рвется к власти, может, вы найдете более достойного человека. Соглашался он только на третий раз. Затем его подводили к специальной лавке — для порки. Атамана укладывали на эту лавку и били плетью. Били по-настоящему, чтобы атаман, который будет потом назначать наказание казакам, знал, с какой строгостью наказывать, и прочувствовал это на себе. После этого он вставал, а его лицо и голову обмазывали грязью. Этим ему показывали: «Да, ты атаман, ты главнее нас всех, но ты такой же казак, как и все, — не зазнавайся». После этого он поворачивался к собравшимся, кланялся им и говорил: «Спасибо, братцы, что поучили!», — рассказывает экскурсовод в сарафане.
«Наших губернаторов и мэров надо грязью обмазать да плетью побить. А то они как-то очень далеки от народа», — говорит женщина. Люди рядом одобрительно поддакивают.
СТРОИЛИ ВСЕМ КРАЕМ
«Атамань» начали строить летом 2009 года на территории некрополя городища «Гермонасса – Тмутаракань» в станице Тамань. Той самой Тмутаракани, что в русском языке ассоциируется с неведомыми краями. Идея создать реконструкцию казачьей деревни принадлежала губернатору Краснодарского края Александру Ткачеву.
«Новая кубанская деревня «Атамань» станет не только уникальным историческим памятником. Это будет и коммерческий проект, а для края — вторая после игорного комплекса «Азов-Сити» точка развития Азовского побережья», — говорил губернатор Краснодарского края Александр Ткачев.
Официально казачья деревня называется «Государственное автономное учреждение культуры Краснодарского края «Выставочный комплекс «Атамань». Учредили его министерство курортов и туризма и департамент имущественных отношений края.
Музей под открытым небом на 68 гектарах отстроили всего за 40 дней. Казачью деревню возводили фактически всем регионом: каждый муниципалитет и район сам строил свой курень.
Официальные лица не раскрывают, сколько потрачено на проект. «Скаковое поле с хозяйственными и парковыми зонами», согласно госконтракту, постоили в 2011 году за 11,5 млн рублей. По информации издания, некоторые муниципалитеты потратили до 2 млн рублей на строительство своего куреня. Всего, по словам представителей комплекса, в казачьей деревне около пятидесяти мини-музеев. Таким образом, только тематические здания обошлись в 100 млн рублей.
Ранее директор «Атамани» Алексей Черный рассказывал в интервью «ДГ-ЮГ», что в строительство вкладывались в том числе и частные инвесторы. Никто из бизнесменов о вложениях публично ни разу не заявлял.
Каждый курень представляет собой аутентичное жилище казаков конца XVIII — начала XIX века. «Кто-то одежду приносил, кто-то фотографии семейные — так, в общем, хаты и обставляли», — рассказывает смотритель одного из подворий Галина (имя изменено по просьбе сотрудницы. — Прим. ред.). Как рассказывают работники, никаких затрат им не компенсировали.
УБЫТОЧНОСТЬ И ТАЙНЫ
Директор этнотуристического комплекса Наталия Гезик сидит за большим столом, уставленном разнообразными сувенирами. У нее непрестанно звонит телефон. Гезик заняла свою должность чуть больше года назад. За все время существования комплекса в нем сменились шесть руководителей.
Большинство вопросов, например – о финансировании, она отметает с формулировкой «Это некорректный вопрос». Она не отвечает на вопросы о том, сколько выделяет на работу «Атамани» из краевого бюджета. Сколько зарабатывает комплекс за рабочий сезон? Гезик говорит, что не может этого сказать, потому что не считает нужным это делать.
Согласно данным, размещенным на сайте bus.gov.ru, в 2016 году «Атамань» получила государственных субсидий на 17 млн рублей. Доход учреждения в том же году составил почти 45 млн рублей. Общий бюджет 2016 года — 61,7 млн рублей. Расходы за тот же период — 70 млн рублей. В общем, несмотря на амбиции экс-губернатора, за восемь лет проект так и не стал прибыльным и до сих пор даже не вышел на самоокупаемость.
«Нам даются государственные задания и выделяется на эти государственные задания определенная сумма денег. Бюджетных денег, конечно, недостаточно. Но комплекс достаточно зарабатывает денег, чтобы себя содержать на этом этапе, на котором есть. Конечно же, очень хотелось бы развиваться, мы не зарабатываем сумму на развитие», — рассказывает директор.
Да, хотелось бы построить «жилые» хаты, и даже сделать гостиницу — чтобы люди могли оставаться в деревне на пару дней. Да, скорее всего, будем писать проект под инвестиции, говорит директор. Чтобы с помощью «государственно-частного партнерства построить комплекс». Но об окупаемости отмечает — «мы же все-таки культура, мы больше развлекаем».
ВНУТРЕННИЙ МИР «АТАМАНИ»
Подворье мастера по конной упряжи. Справа от двери на стуле сидит немолодая женщина в платье. Она перебирает спицами в руках. На заднем дворе — грядки с помидорами и кабачками.
«А у тебя есть помидоры?», — к ней подходит женщина.
«Так — нет, в огороде посмотри», — отвечает ей та, что со спицами.
«Да мать не хочет мелкие есть, ей крупные давай!», — жалуется ей первая.
Половина смотрителей «Атамани» живет в деревне весь рабочий сезон — с апреля по ноябрь. Зарплаты, по словам одной из смотрительниц, небольшие — 10 тыс. рублей в месяц. В основном все смотрители — пенсионеры, поэтому «вместе с пенсией на жизнь хватает».
«За нами-то еще и огород, и сад, и все остальное. Я тут живу, поэтому я рано утром в шесть встала, до десяти побегала — сюда села. До шести посижу — опять до девяти буду бегать со шлангом. Домик мне в этом году построил мой район. У нас здесь многие живут, примерно пятьдесят на пятьдесят. Мы тут побольше работаем, потому что тут живем, рано открываем — и в основном люди ходят к нам. Если бы мы не согласны были по десять часов работать, нас бы тут не держали», — рассказывает Светлана, не прекращая перебирать спицами в руках (имя изменено по просьбе сотрудницы. — Прим. ред.).
На зиму все музейные экспонаты из «Атамани» развозят по муниципалитетам, чтобы они не испортились — влажность. Ведь подворья приходится ремонтировать ежегодно — из-за влажного климата и сильных ветров с моря. С декабря по март в музее под открытым небом остаются дежурить лишь охранники.
Снова чисто выполотые грядки с помидорами, капустой, хреном и кабачками. Плетеный забор, на который накинута рыболовная сеть. За оградой — двор «невестиного посада», тут рассказывают, как у казаков проходил свадебный обряд. Под навесом, за шторками стоит стол. За ним сидят актеры в казачьей одежде. В открытое окно слышно разговор.
«Да мы же тут все пенсионеры. За месяц — 10 тысяч, а они не платят. Я даже не смотрю ,сколько мне поставили», — говорит женский голос.
«Да, я тут тоже почти каждый день, не так что — два через два», — вторит ей другая.
«За два месяца — двадцать тысяч. Десять и десять в месяц. Я бы поднял бучу!» — говорит мужской голос.
«Не надо!» — говорит ему женский голос.
«Все молчат», — продолжает мужчина.
«В машине едем — и все рты закрыли, никто ничего не говорит. Ну и не надо вам, так не надо!» — вторит ему другой женский голос.
«Да уже давно нет того коллектива, который был! Нет того коллектива!» — говорит женщина.
Группа с экскурсоводом подходит к «невестину посаду». Артисты бросают еду и выходят к гостям. Выстроившись в ряд на крыльце, они запевают.
Женщины в сарафанах стоят с довольно кислыми лицами, некоторые из них еле открывают рот. За всех отрабатывают лишь двое мужчин и одна женщина. Около двадцати туристов радостно хлопают, гогучут и улыбаются. Снимают на телефоны.
Слева от двора — стадо пластиковых гусей. Справа — сено, рядом с которым пасутся пластиковые же кони.
«Ой, кумушка моя, принесу я гроши», — поет мужчина с седыми усами в шароварах.
«Приды, принэсы, милый мой, хороший!» — подхватывает коллектив.
Выступление артистов занимает минут пятнадцать.
«Музыкальный коллектив работает в «Атамани» с 2009 года. Коллектив очень маленький, сплоченный. Всего нас девять человек, из них один коренной казак и одна казачка. Нас очень любят, ценят, и вот это нас и двигает. Были на нашем концерте? Видели взаимность? Ну вот. В первые годы существования у нас бывало и до 300 зрителей, и до 400 человек. Почитайте отзывы, у нас отзывы со всего мира. И с Африки, и с Германии, и с Франции», — рассказывает Сергей, из под папахи которого выбиваются седые волосы.
Книги отзывов действительно есть в каждом подворье. В одной из них — два отзыва рядом: «Навальный 2018 год. Голосуйте за Навального». Следом за ним: «Спасибо за непередаваемые ощущения. Мы за Путина!»
Зарплату, по словам участников коллектива, выплачивают им из министерства культуры Краснодарского края. Услышав вопрос о том, есть ли у них проблемы с заработной платой, артист Сергей демонстративно и резко повышает голос: «Все это вранье! Не верьте! С зарплатой у нас все хорошо!», — кричит мужчина и удаляется.
Проблемы с заработной платой есть и у смотрителей подворий. Но в отличие от членов музыкального коллектива, которые шепотом жалуются на низкий заработок, некоторым работникам комплекса ее не платят совсем. По словам Светланы, одному из смотрителей в ближайшей хате ни разу не заплатили за этот сезон.
Директор этнотуристического комплекса Наталия Гезик так комментирует невыплату зарплаты: «Да, это муниципалитеты [не платят им], и дело в том, что я по возможности всегда на контакте с районами и таких особых жалоб я не замечала».
ФЕСТИВАЛИ ДЛЯ ГУБЕРНАТОРА
На крупнейшие фестивали приезжает новый губернатор Краснодарского края Вениамин Кондратьев. Накануне его приезда проводят генеральный смотр. Все проверяют, приводят в порядок, «чтобы глаз губернатора радовался», говорит смотритель Светлана.
На эти же праздники каждый муниципалитет принудительно привозит бюджетников. Информацию об этом корреспонденту Russiangate подтвердили два источника, близкие к администрациям разных городов.
«Я вот когда делала операцию в прошлом году, лежала в больнице в Краснодаре. И что-то разговорилась с медиками. Они аж взвыли. У-у-у! Эта «Атамань»! Да нужна она! Гоном туда гонят!», — рассказывает Светлана.
Праздничные столы на фестивали накрывают сотрудники муниципалитетов и смотрители. Пирожки, хлеб, сало, вареники, самогонка — все это, по словам Светланы, бюджетники готовят сами и везут из дома. Администрация городов на это деньги не выделяет.
«Люди тоже как-то возмещают себе. Самогонки стопка — 50 рублей. Ну, напряг. Стонут! А че, им сказала администрация — ехать в «Атамань». Все. Это не оспаривается», — рассказывает женщина.
Зато само предприятие на фестивалях зарабатывает. В фестивальные дни, по словам кассиров, только выручка с билетов может превышать 6 млн рублей, при цене билетов в 400 и 200 рублей для взрослых и детей соответственно. В обычный же день посетителей немного — по словам директора, за весь прошлый год было 170 тыс. посетителей.
Официально «Атамань» выиграла только один госконтракт на проведение мероприятия — в мае 2017 года комплекс получил 2,58 млн рублей на празднование «Дня России».
На территории «Атамани» работает небольшой рынок с сувенирами. Там можно купить папаху и сувенирную нагайку. Цены на них начинаются с тысячи рублей.
Сувениры документально появились тоже только в этом году. Например, зонты и бесбойлки закупаются всегда у одного и того же поставщика — индивидуальной предпринимательницы Ольги Гороховой. Всего Горохова выиграла шесть контрактов от «Атамани» на 2,1 млн рублей. В то же время сувенирные футболки и банданы закупаются у другой частной предпринимательницы — Елены Грживач, которая выиграла четыре контракта на 1,4 млн рублей.
Из динамиков играет песня «Калина» заслуженной артистки Украины Наталки Карпы. На другой стороне берега виднеется Крым.
Напротив импровизированного зоопарка, где в маленьких камерах за решеткой томятся животные — куры, кролики и павлины, лежит глиняный тигр. Во дворах — застывшие глиняные казаки, рядом с которыми фотографируются туристы. В каждом курене — кукла казака или казачки из ваты.
Смотрительница с гордость рассказывает: «Люди заходят. Говорят — я как у бабушки своей побывала. В прошлом году сижу — вышла девушка и заплакала. Говорит, я бабушку свою вспомнила».
Конфликт Москвы и Анкары может лишить миллион россиян майского отдыха
Отель Rosa Springs под управлением «Васта Отель Менеджмент» прошел классификацию и получил высшую категорию.
