Спасти Серебрянку. Умирание малых городов как политический вопрос

Стандартный провинциальный анекдот: в декабре на пресс-конференции Владимира Путина уральский журналист Максим Румянцев пожаловался на жизнь в поселке Серебрянка Свердловской области – формально поселок входит в состав Нижнего Тагила, но на самом деле между Серебрянкой и городом фактически нет дороги, и серебрянские пенсионеры даже не могут доехать до города, чтобы получить пенсию. «При мне старики получали продукты в долг: деньги – в Тагиле, село от Тагила в 70 километрах, доехать туда было невозможно, – говорил журналист. – Пообещали дорогу построить в 2018 году, а все это время людям как жить?»

Путин ответил, что обратит внимание губернатора на эту ситуацию, «а он, надеюсь, отреагирует»; и действительно, сразу после новогодних праздников в Серебрянку приехал свердловский губернатор Евгений Куйвашев, который пообещал засыпать щебнем разрушенную временем и непогодой гравийную дорогу, но не всю, а только самые непроходимые ее участки, поскольку ремонт всей дороги (около 60 км) будет стоить столько же, сколько весь областной бюджет ремонта дорог – 1,5 млрд рублей.

Много пишут сейчас об умирании старинного и совсем не глухого Выборга, пережившего и шведов, и финнов, и советскую власть, но не выдерживающего особенностей нынешнего городского хозяйства и девелопмента. Новый калининградский губернатор, пока еще больше похожий на московского туриста, колесит по области, осматривая полуразрушенные, фактически уже несуществующие бывшие немецкие города, просуществовавшие по 500–700 лет и разбираемые на кирпич прямо сейчас, в реальном времени. Что-то наверняка можно было бы спасти, но каждый раз возникает цифра, подобная серебрянской, – полтора миллиарда, два, три миллиарда на одну только дорогу, – и любой здравомыслящий государственный человек покрутит пальцем у виска, – нет, конечно, никто не станет тратиться на эти бессмысленные работы.

Урбанисты, экономисты, социологи сформулируют эту бессмысленность подробнее и убедительнее: да, если город не нужен, то он не нужен –такова железная логика регионального развития, ничего не поделаешь. Уже на наших глазах, при жизни нашего поколения Россия превращается в одну большую Мексику, дикое поле с непропорционально огромным столичным мегаполисом (и еще, с поправкой на нашу огромность, – несколько миллионников попроще, размазанных по тысячам километров пустоты), на обустройство которого сил и денег у страны хватает, а на большее – нет. Даже от Петербурга вполне ощутимо тянет тленом. Таково, видимо, будущее огромного народа – тесниться в московских двадцатипятиэтажках, добираясь по пробкам или в переполненном метро к тем признакам цивилизации, которых никогда не будет ни в Серебрянке, ни в самом Нижнем Тагиле, – относительно качественной медицине, школам, университетам, рабочим местам. Знак равенства между россиянином и москвичом когда-нибудь станет реальностью: чем больше Серебрянок будет списано в бесперспективность, тем больше жилых башен построят в Москве, «новой Москве» и какой-нибудь еще «самой новой Москве» – жители самой большой страны мира, если они хотят жить по-человечески, вынуждены будут тесниться на небольшом пространстве между Волгой и Окой, это неизбежность.

Вернее, так: о том, что умирание малых городов – это неизбежность, вам скажет любой урбанист, и в этом и заключается подвох, потому что урбаниста об этом спрашивать не надо, и экономиста не надо, и архитектора, и даже лично Григория Ревзина тоже не надо спрашивать, неизбежность это или нет. Это не вопрос урбанистики и не вопрос экономики, это политический, идеологический вопрос, идущий через запятую не с темами дискуссий в институте «Стрелка», а с темами выборов, судов, федерализма и прочих вещей, по поводу которых у нас принято митинговать или писать политические колонки. Нам какая страна нужна – с огромной Москвой и пустотой вокруг? Любители рассуждать о геополитике, о будущем Дальнего Востока, о Китае, о Трампе, об Украине, о Сирии – у вас есть ответ на этот вопрос? Любая тема, от «Боярышника» до забайкальского криминального молодежного движения АУЕ, упирается именно в это, в непрерывное сокращение пространства для человеческой жизни в России. Та же Серебрянка существовала 250 лет, это огромный срок по российским меркам, мы вообще не представляем себе, какой может быть жизнь без Серебрянки, мы просто не знаем другой жизни – разве это не должно пугать?

Любые разговоры о будущем страны, пускай и самые политизированные, лишены смысла, если нет конечной цели, образа той России, какой она должна быть. Если это пустыня с несколькими большими городами – хорошо, давайте честно договоримся об этом и давайте жить исходя из этого представления, то есть чтобы человек и в Серебрянке, и в Выборге понимал, через сколько лет ему придется переселяться на восемнадцатый этаж нового дома в Новой Москве. Или, наоборот, чтобы он потерпел, пока строят дорогу, зато был уверен, что с дорогой в поселок придет жизнь, появятся предприятия, построят поликлинику и даже протянут железную дорогу и так далее. Оба варианта могут иметь смысл, но вместо них у нас, как в анекдоте, проклятая неопределенность.

Это ведь даже не спишешь на невидимую руку рынка – в нашем государственно-монополистическом капитализме эта рука очень даже видимая, она в одиночку управляет всей страной, расставляя губернаторов, отбирая у регионов деньги и возвращая их в виде дотаций. И какой бы твердой эта рука ни была, у нее не хватит физической возможности распоряжаться на пресс-конференциях по поводу каждой из тысячи Серебрянок. В фарсовом виде повторяется драма советского Госплана, который, по замыслу, должен был продумывать открытие каждого нового продмага и каждой новой парикмахерской в каждом райцентре, а в реальности не выдержал и обрушился под грузом этих продмагов и парикмахерских, утащив за собой всю страну. Сверхцентрализованная Россия со слишком государственной экономикой, слабой региональной властью и совсем формальным местным самоуправлением – конечно, в ней будут умирать города, в которых самый богатый человек – начальник ОВД, а крупнейший, если не монопольный работодатель – бюджетная сфера. Такая страна действительно обречена, и спасти Серебрянку сможет не директивный ремонт дороги, а только масштабная смена всей политической системы.

Источник: republic.ru