Крымская усадьба Толстого в опасности

Гаспра – татарская деревня с греческим названием.

После присоединения Крыма к России 8 февраля 1784 года, Гаспра была приписана к Симферопольскому уезду Таврической области.

С тех пор кое-что изменилось, в девятнадцатом веке русские аристократы насадили на Южном Берегу парки, проложили дороги, возвели прекрасные здания.

Первым построился генерал-губернатор, знаменитый граф Воронцов. Благодаря его вкусу и кошельку мы теперь наслаждаемся архитектурой алупкинского дворца и кущами окружающего его парка. Вскоре своим дворцом обзавелась и чета князей Голицыных. Стройкой, как и теперь часто бывает, управляла жена - княгиня Анна Сергеевна. Проект разработал тот же, что и у Воронцова архитектор – Вильям Гунт, имение назвали в честь князя - Александрия.

Князь Голицын, выйдя в отставку, наслаждался новыми владениями недолго — спустя год его свалил удар.

После Крымской войны пришедший в упадок дворец сменил нескольких хозяев, а затем перешёл в руки энергичной графини Софьи Владимировны Паниной.

Софья Владимировна привела в порядок дом и парк, устроила оранжерею и стала время от времени сдавать дворец внаём, а иногда и просто звать гостей. И был бы теперь дворец в Гаспре одним из множества осколков великой эпохи, если бы не Лев Николаевич Толстой, проведший здесь осень, зиму и весну 1901-1902 годов. Толстого навещал Шаляпин и Куприн, Горький пробирался пешком по скалистым тропам, Чехов приезжал в коляске из своего ялтинского дома. Даже Набоков перед эмиграцией успел там побывать.

Именно в этих стенах Толстой написал свой последний шедевр – повесть «Хаджи Мурат».

А ещё Софью Владимировну называли «Красной графиней» - она финансировала революционеров. Этот факт, однако, привёл лишь к тому, что в ноябре-декабре семнадцатого года она недолгое время провела в заточении за отказ выдать кассу министерства народного просвещения, затем поддерживала Белое движение и навсегда покинула Россию в двадцатом году.

Имение было национализировано, переделано под детский санаторий и названо «Ясной поляной». Склонные к обобщениям новые власти долго не думали, раз Толстой, значит «Ясная поляна».

Были построены новые корпуса, парк частично сохранился, дворец претерпел ряд внешних, а также интерьерных разрушений, но выстоял.

Не знаю, что происходило с санаторием в последние двадцать пять лет, когда Крым принадлежал Украине, сам я оказался там впервые в две тысячи десятом году. Дворец предстал передо мной в весьма плачевном виде. Окна громадной террасы были перебиты, рамы изрядно подгнили, в боковом крыле располагался кабинет маникюра, в так называемом музее Толстого пылились стенды с копиями фотографий и кипа платьев из цветастой синтетики – любой желающий мог переодеться и сфотографироваться возле камина. На вопрос, сохранилась ли обстановка, сопровождавший меня ключник начал бубнить про какое-то кресло, принялся заглядывать за двери и даже в камине, кажется, поворошил, но, не найдя злополучного кресла, развёл руками.

Парк оказался изрядно замусорен, дорожки и ступени разрушены, советского периода фонтан завален опустошённой стеклотарой. Но самое страшное не запустение - со всех сторон, словно крысы, парк обгрызали стройки. И без того скромный по размерам склон у подножия дворца стремительно застраивался.

Весь этот беспорядок происходил в другом государстве, скажете вы. Теперь, когда Крым возвращён России картина непременно изменится, ступеньки отремонтируют, фонтан очистят от бутылок из-под «Хортицы» и «Львовского», а сохранившийся парк станет собственно парком, а не стихийной помойкой.

Но нет.

Именно теперь, спустя год после возвращения Крыма, в Год Литературы, прямо в парке «Ясной поляны», на склоне вблизи дворца начата новая стремительная стройка.

Мало того, что нарушается этика обращения с культурным наследием, так ещё и, похоже, СНИПы не соблюдены – новый объект строится буквально впритык к уже стоящим домам.

Когда Крым снова стал русским, возникло столько надежд, столько энтузиазма, а что на деле? Та же дикость, которая творилась все предыдущие годы. Только с одной поправкой - теперь это происходит в России, в стране Толстого, Чехова, Горького и Шаляпина, теперь варварство ни на кого не свалишь, теперь варвары – это мы.

Источник: svpressa.ru