Владелец офшора. Один день из жизни добровольного отшельника

На 106-м километре Ярославского шоссе водители всегда притормаживают. Шутка ли, на заснеженной обочине увидеть типи (традиционное переносное жилище кочевых индейцев. —«ВМ»). Вот и я не поверила своим глазам.

Петруша, ко мне!

Останавливаюсь и выхожу из машины. Спускаюсь по узкой расчищенной тропинке и поднимаюсь в горку. Чуть поодаль от типи виднеется мужская фигура в пестрой вязаной шапке и шарфе. Рядом с мужчиной, застыв будто фарфоровая фигурка, сидит белоснежный кролик. Нереальности происходящему добавляет заснеженная землянка, похожая на жилище хоббита, вход в которую запирает круглая навесная крышка.

Заметив гостей, отшельник движется навстречу, подгоняя немного отставшего питомца: «Петруша, ко мне!» Кролик послушно следует за хозяином.

— Это хорошо, что вы приехали, — нисколько не удивившись незваным гостям, начал беседу отшельник. — А я как раз в лес собрался, воды набрать, заодно и кофе сварим.

Прихватив объемную пластиковую бутылку и топор, мы пошли к ручью. Тонкий наст хрустит под ногами, но я стараюсь не отставать. А вот верный спутник Юрия застыл в нерешительности.

— Петруша, пошли, пошли с нами, — зазывает его хозяин. — Боюсь оставить его без присмотра, лисица тут появилась, — делится переживаниями Юрий.

Дорога до ручья оказалась близкой, Юрий прытко спустился вниз и ударил обухом топора об лед, чтобы зачерпнуть мутной воды. В этот момент из кармана отшельника вылетел айфон да чуть не угодил в ручей.

— Юрий, я смотрю, от благ цивилизации вы все-таки не отказались?

— Нет, и не собирался, у меня в землянке есть интернет, электричество — от аккумулятора. А телефон этот мне друзья подарили, удобная штука, на него я видео записываю, монтирую и выкладываю на свой видеоканал.

Не хочу быть "человеком", хочу быть помещиком

Жилище хоббита-отшельника с дороги не видно, особенно зимой, когда нора укутана белым одеялом. А чтобы попасть внутрь, нужно изловчиться — гостям предстоит сложиться в три погибели и не умудриться удариться головой о навесную дверь.

Внутри нора напоминает необычный музей: масса книг, в центре — тахта, застелен- ная ковром, на стене — изображение Чехова: береста, прибитая к стволу. В глубине — небольшая печь и крохотная кухонька.

Подбросив в печь дров, Юрий идет на кухню, как и положено радушному хозяину. Достает пачку не самого дешевого кофе, ставит турку на огонь и усаживается на стул возле печи. Рядом, вытянув лапы, устраивается Петруша.

— Юрий, интернет есть, телефон есть, а вот без водопровода, без привычных кирпичных стен как живется?

— Особенных проблем я не испытываю. У меня есть баня, туалет с унитазом, душ... В общем, все как у обычного человека.

— И давно построили землянку?

— Пять с половиной лет назад я впервые ступил на эту землю и три года как обосновался в землянке.

— А от кого сбежали?

— Да ни от кого. Просто, когда я работал в офисе юристом, я был серой массой — «человеком», то есть никем. Некий «помещик» тебе платит деньги, на которые ты можешь арендовать квартиру, съездить в отпуск, поесть в ресторане, позволить себе еще какие-то развлечения... Сейчас я сам себе помещик, у меня куча земли, все обо мне заботятся, и я ни в чем не нуждаюсь и не работаю «на дядю».

— А что стало толчком к тому, чтобы вы переехали в землянку?

— Жил я когда-то в съемной квартире на Октябрьском Поле, отдавал за нее 22 тысячи в месяц... Однажды утром в переходе на Лубянке я увидел бомжа. Он лежал в спальнике, и перед ним стояло несколько тарелок с завтраками. И тогда я подумал, что бомж так жизнь вокруг себя структурировал, что ему никуда не надо бежать и делать особо ничего не надо.

— Именно эта мысль привела сюда?

— Не могу сказать, что я сделал это, потому что увидел бомжа. Скорее для того, чтобы рассказать и показать людям, что жизнь может быть устроена и по-другому.

Кусок хлеба и крыша над головой

— С чего вы начали свое переселение?

— С осознания. В какой-то момент я понял, что я бездомный. И тогда я задался вопросом, а что, собственно, мне нужно для жизни? Кусок хлеба и крыша над головой. Причем хлеб — это вообще мелочь. Тогда встал вопрос крыши над головой, и довольно условной крыши — главное, чтобы вода на голову не лилась. И чтобы все это воплотить, для начала я решил поставить себе условие: я не буду платить за жилье.

— Но в землянке-то вы не сразу оказались.

— Да, все происходило постепенно. Сначала мне подруга предложила пожить у нее в домике в Переславле. Я перезимовал там, а весной начал задумываться, как обустроить свое жилье. Сначала подумал про палатку, но в ней оказалось неудобно, и я сшил себе дом — типи. Потом я начал размышлять над местом, где его поставить. Друзья мне советовали заброшенные деревни. Но мне нужно было место попроще, чтобы оно не держало меня.

— Долго искали его?

— Я сел в автомобиль и поехал вдоль дороги, решил выбрать подходящее место между Переславлем и Москвой. Смотрел, чтобы машину поставить можно было, чтобы вокруг симпатично было, чтобы населенных пунктов рядом не было. Составил даже таблицу, где отмечал плюсы и минусы каждого места. Наконец, остановился здесь.

— А проблем с местными властями не возникало?

— Первыми ко мне приехали местные гаишники, и то потому, что машина у меня круглосуточно стояла на обочине. Подозрений я у них не вызвал, скорее обыкновенное любопытство. Я им все рассказал как есть. Они даже проявили заботу, мол, если что-то случится, то они рядом...

— Но жить-то в таких условиях мало бы кто согласился. Да и вырыть собственными руками землянку и обустроить ее не у каждого бы получилось...

— Сужу по себе — пока не попробуешь, не научишься.

— А долго строили жилище?

— Четыре месяца, но у меня тогда не было опыта. А сейчас, думаю, могу за месяц такое из подручного материала построить. Даже если я каждый год буду строить по подобной землянке, то это будет в 11 раз эффективнее, чем то же время провести в офисе, зарабатывая на крышу над головой.

— В землянке-то не холодно?

— Да она раза в четыре теплее любой квартиры!

Город вне берегов

— Во сколько начинается день отшельника?

— Обычно в 11 утра меня будит Петруша.

— Так поздно...

— Но и ложусь я обычно часа в три ночи, читаю книги.

— Я смотрю, в землянке нашлось место библиотеке...

— Да, я ведь являюсь участником международной интернет-библиотеки, обмениваюсь печатными изданиями с людьми по всему свету.

— Но у вас же нет почты под боком.

— Мне помогает подруга, всю корреспонденцию я передаю через нее.

— А что касается продуктов, как достаете?

— Да мне много не надо. Себе варю гороховую кашу, а Петруша геркулес ест. Правда, есть у меня одна слабость: не могу есть кашу без соевого соуса, прям преодолеваю себя. А кто снабжает? Да ко мне куча народу приезжает, часто ребята из-за границы заезжают.

— Откуда о вас иностранцы узнают?

— Я зарегистрирован на сайте каучсерфинга (Couchsurfing — международный гостевой сервис, члены которого предоставляют друг другу помощь и ночлег во время путешествий. — «ВМ»). Народ приезжает со всего света, я всегда гостям рад.

— У вас над типи флаги подняты, кто оставил?

— Три года назад француз в гостях был, потом китайцы заглядывали. Кстати, самые веселые ребята. Они шесть часов свой флаг мастерили. Говорили, что он должен быть идеальным. В итоге тяжелым получился, еле подняли, он потом первым и грохнулся (смеется).

— «Имение» свое как-то назвали?

— Мне кажется, что лет через пятьсот на этом месте может возникнуть город под названием Офшор, ведь слово так и переводится — «вне берега», как и мое сегодняшнее жилище. Хотя в нашей стране уже есть населенный пункт с похожим названием Офшоры. Из моего жилища сделают музей, будут сюда группы туристические ходить, рассматривать, как жил отшельник XXI века... Какая-нибудь старушка-экскурсовод будет потом рассказывать, что жил тут когда-то отшельник.

Известные отшельники

Агафья Лыкова

Пожалуй, самая известная из ныне живущих в России отшельниц. Сейчас Агафье 72 года. Родилась она в семье старообрядцев, бежавших в сибирскую тайгу от гонений на веру. С конца 1930-х годов Лыковы жили в изоляции от цивилизации.

Открытие семьи Лыковых произошло в 1978 году, тогда семья состояла из пяти человек. В октябре 1981 года умерли братья Агафьи — Димитрий и Савин, а еще через 10 дней умерла сестра — Наталия. Какое-то время Агафья жила с отцом, который умер в 1988 году. В 1990 году Агафья переехала в старообрядческий женский монастырь, однако вернулась обратно из-за идейных расхождений. Сейчас живет одна.

Масафуми Нагасаки

На другом конце планеты сегодня живет настоящий Робинзон современности — японец Масафуми Нагасаки. Будучи фотографом, он удалился от цивилизации около 20 лет назад и живет на маленьком необитаемом острове, входящем в префектуру Окинава.

Ему почти 80 лет, и до недавнего времени он выглядел довольно крепким, питался скромно — рисом, курил и прогуливался по своим владениям нагишом. Правда, еженедельно Масафуми направляется в ближайшую деревню для того, чтобы купить пресной воды и риса. Спросите, откуда вдруг у отшельника берутся деньги? Средства ему высылают многочисленные родственники. Правда, домой его почему-то никто из них не зовет.

Дэвид Глэшин

Пожалуй, самый харизматичный отшельник современности — с австралийской земли. Эксмиллионер Дэвид Глэшин в 1993 году покинул цивилизацию, после того как в 1987 году успешного финансиста постигла бизнеснеудача: из-за обвала на фондовом рынке он потерял 6,5 млн фунтов стерлингов. В

се, что у него осталось после фиаско, — это некоторые сбережения на «черный день» и крохотный островок близ северо-восточного побережья Австралии, который местные власти согласились сдавать Глэшину в аренду за 13 000 фунтов стерлингов в год. Ведя затворническую жизнь на острове, Дэвид продолжает торговать ценными бумагами через интернет.

Источник: vm.ru