Монетный двор

Монетный двор: исключительно важная, не вполне оцененная московская новость прошедшего года, которая напомнит о себе в новом году. В ноябре глухие ворота в проезде Воскресенских ворот приоткрылись на пару дней в презентационном режиме, но вскоре Государственный исторический музей обещает полноценное возвращение знаменитого памятника, по непонятной причине вырезанного из городского пространства почти на два десятилетия.

Во-первых, Государев Монетный двор на Красной площади присутствует во всех книгах по истории Москвы и русской архитектуры как одна из важнейших построек раннего Петровского времени, а во-вторых — не где-нибудь, а именно на Красной площади! При этом очевидно, что очень не многие москвичи представляют себе, о чем идет речь.

Вот смотрите: вы вошли в Иверские ворота, справа у вас вход в Исторический музей, ряженые стрельцы фотографируются в обнимку с ряженым Лениным. Впереди — волшебный силуэт Василия Блаженного, слева по диагонали — Казанский собор, наглые валютные попрошайки на паперти. Слева тянется длинное двухэтажное здание, на которое обычно мало кто обращает внимание — а это, между прочем, редкий для Москвы образец богатого Анненского барокко, поздний корпус Монетного двора, достроенный в 1730-х. Памятник неухоженный, пыльного серо-голубого цвета, лишь нижний левый край фасада запросто выкрашен красным пребывавшей там до недавнего времени торговой точкой. Привет из девяностых, такой же как черные железные ворота в проездной арке здания.

Вот за этой аркой и спрятан от трудящегося населения Монетный двор Петра Великого, выдающийся памятник «переходного периода», совмещающий традиционные для XVII века декоративные и строительные приемы с компоновкой фасада по новым, голландским образцам. Очень яркое впечатление моей юности: входя на Красную площадь не сразу замечаешь сбоку неширокую подворотню, а пройдя в нее, оказываешься в совершенно ином, внезапном пространстве. Широкий, пустой двор, за ним еще один, сирень, тишина, очевидная древность могучих кирпичных стен, загадочная вязь закладной доски над резными воротами.

Когда-то фасад Монетного двора был обращен к Воскресенскому проезду, перекликаясь со стоящим напротив, еще более роскошным зданием Петровской Главной аптеки и образуя пространство парадного входа в Китай-город, в сущности — первую сознательную, архитектурно оформленную столичную площадь Нового времени. От проезда здание отделяла кирпичная ограда с воротами и привратными палатками. Над ней возвышался яркий, изукрашенный резьбой и керамикой фасад длиной 30 метров. Точнее, изукрашена была лишь видимая с улицы верхняя часть, а нижний глухой ярус был продолжением Китайгородской стены, к которой здание примыкало словно пристроенный изнутри бастион. Это объяснялось тем, что в его просторных палатах находились запасы монетного сырья, а также складировалась готовая продукция — серебряные и медные копейки.

Кульминацией фасада является белокаменное убранство проездной арки, исполненное в 1702 году резчиком Василием Михайловым, с «полуступами, коптельми, лябрами, клеймами, кракъштынями, киотами, шпредгиром с шариками, карнизом лябристым». Над аркой расположена композиция из киота и двух закладных досок в резных картушах. Сохранилась надпись одной из них: «В 15 лето богохранимые державы его [Петра I] при благороднейшем сыне его Великом государе царевиче и Великом князе Алексее Петровиче в осьмое лето от рождества его построен сей двор ради делания денежной казны в лето от Сотворения Мира семь тысяч двести пятое, от Рождества же во плоти Бога Слова 1697».

Обратная сторона здания, обращенная к Заиконоспасскому монастырю, была оформлена столь же ярко, так как оно воспринималось с дальних точек, возвышаясь над малоэтажной застройкой Никольской улицы. Вероятно, изначально Монетный двор имел более сложную кровлю с акцентом над центральной частью — на это намекает легкая асимметрия фасадов, а в документах 1702 года упоминаются изразцы (или черепица) для отделки «спусков и шатриков». Сейчас асимметрия незаметна, поскольку фасад разбит пристройкой на два неравных отрезка: левая половина обращена во двор, правая смотрит на улицу, являясь фоном для Казанского собора (в 2003 году нижняя часть восстановленного реставраторами уличного фасада искалечена пристройкой церковного магазина).

В XVIII веке в помещениях Монетного двора расположились Присутственные места и другие госучреждения. Служил Монетный двор и тюрьмой: в 1774 году сюда был доставлен бунтовщик Емельян Пугачев, в 1790 году был заточен А. Радищев. В 1806 году над новым, внешним корпусом Монетного двора была выстроена пожарная каланча, одна из первых в Москве. Помимо практического значения, каланча создавалась как отражение башни Главной аптеки, оформляя въезд на Красную площадь; обе они со временем исчезли. И еще одна занятная деталь: на заднем дворе сохраняется одноэтажная служебная постройка 1899 года. С виду совершенно ничего особенного, но примечательно авторство — Лев Кекушев, звезда русского модерна — и изначальное назначение постройки: «прачечная, сарай и общие клозеты» во дворе Присутственных мест.

После революции в здании Монетного двора располагалась типография, а позже комплекс зданий был передан Историческому музею. Доступ во двор оказался закрыт, причем ничего важного за воротами не происходило — срезая углы, ходили из корпуса в корпус музейные сотрудники, вероятно, при закрытых воротах удобнее было соблюдать строгий пропускной режим учреждения. Монетный двор забрали у города, превратив в еще одну единицу хранения музейных запасников. Несколько лет назад пытались окончательно утвердить памятник в статусе музейного экспоната, заперев его в витрину — витрина для этого требовалась изрядная, обсуждался проект перекрытия обоих внутренних дворов прозрачными кровлями.

И вот эти безобразные ворота наконец приоткрылись. По счастью, здание оставлено под открытым небом, но продолжает быть частью музея, а не города (вход по билетам). То есть сюда нельзя будет прийти, как раньше, мимоходом, случайно, памятник также останется исключен из экскурсионных маршрутов Красной площади. Не менее печальна утрата сирени — без нее в Москве всякий двор не двор, а одно название (не оставлено места даже самому завалящему газону — территория наглухо вымощена камнем). Вызывает сомнения и переименование Государева Монетного двора в «Артиллерийский двор» — да, в нем теперь выставляют пушки из собрания Исторического музея, но есть опасение, что этот ребрендинг обернется окончательным замещением исторического топонима, и без того изрядно позабытого.

Что касается самих реставрационных работ, то восстановление изразцов и межоконных колонн главного фасада было выполнено еще в советские годы, главной задачей текущего момента была закладка поздних проемов в стене нижнего яруса и восстановление мелких утрат кладки. Вычинка швов — работа муторная и почти ювелирная, а ее оплата, как правило, совсем не соответствует фактической затрате времени. Упростив задачу, реставраторы полностью заменили старый известковый раствор меж кирпичами, «поновив» швы неряшливой и неровной домазкой. Со ста метров незаметно, а с близи, по отзывам зрителей, «такое ощущение, что вчера построили». Впрочем, открытость стен московскому небу вселяет надежду, что дожди и ветры скоро наведут привычный порядок, а там, глядишь, и трава проклюнется сквозь гранитные плиты мощения.

В декабре начнется второй этап реставрации внутренних дворов музейного квартала, в частности работы по восстановлению заднего фасада, который дошел до нас в археологической сохранности — в ХХ веке до него никто не дотрагивался. Надеемся, что здесь удастся найти компромисс, который позволит восстановить памятник, сохранив очарование его древности. Дорогие мастера, мы долго ждали и подождем еще — вы только не торопитесь.

Источник: strana.ru