На краю земли – наследие Чердыни

Полторы тысячи километров от Москвы до Перми, триста с небольшим километров от Перми на север, за Чусовую и Вишеру

05 февраля 2014 | Искусство

Ощущение было такое, что ты приехал не на край света, а на предпоследнюю остановку перед этим краем. Полторы тысячи километров от Москвы до Перми. Триста с небольшим километров от Перми на север, за Чусовую и Вишеру. И вот ты стоишь на холме – и прямо перед тобою город, в котором, как и триста лет назад, верхи храмов и колоколен плывут в небе над невысокими крышами. Перед тобою река, скрывающаяся в северном пространстве. А за рекою, как тысячу лет назад, нетронутый дремучий лес, а за лесом гора – по местным сказаниям, голова сказочного богатыря, там упокоившегося. Тишина. Райцентр.

В прошлом осталась громкая слава Чердыни. Это ее некоторые историки отождествляют с легендарной Великой Пермью Средневековья, она же былинная страна Биамия. Это здесь в прежние века бурлила экономическая жизнь: соляные скважины (по значению для тогдашней страны аналог нынешних нефтяных), первые металлургические заводы, перевалочный пункт на речном торговом пути. Здесь стоял над рекой Колвой кремль, здесь гремели битвы русских землепроходцев с сибирскими племенами, приходившими из-под Тюмени. Чердынские музеи хранят уникальные коллекции артефактов «звериного стиля» и сасанидского серебра, за которыми до сих пор приезжают из Эрмитажа в надежде уговорить поделиться фондами с «культурной столицей». Это всё – следы былого размаха: чердынцы торговали с арабскими и персидскими коммерсантами. А теперь тут несколько храмов и несколько улиц с двух- и трехэтажными домами. И тишина.

Но она обманчива. Стоит прогуляться по чердынским улицам, замечаешь прямо-таки культурную аномалию. В Чердыни практически не встречаются, в отличие от Москвы и сотен больших и малых городов России, руины, проваленные крыши, пустые глазницы окон. Десятки исторических домов – и все справны и исправны, служат горожанам и их гостям, реставрируются. Не все, конечно, с иголочки, но выглядит городок с пятитысячным населением очень достойно. Храмы восстанавливаются и даже строятся новые на месте снесенных в лихолетье 1930-х. Прямо хоть экспедиции сюда из Москвы снаряжай – перенимать опыт сохранения культурного наследия.

Краеведческий музей в здании бывшей земской управы. Филиал – выставочный зал, где и чаем туриста напоят, и в интерактивном классе, имитирующем былой гимназический, напитают знаниями о местных достопримечательностях. На здании бывшей больницы, где в 1934 году томился сосланный в Чердынь поэт Осип Мандельштам, – мемориальная доска. О другом знаменитом ссыльном этих краев – боярине Михаиле Никитиче Романове – напоминают его тяжелые, оттого что подлинные, железные оковы в здешнем музее. В июне 2013-го в Чердыни в восстановленном здании флигеля старинной городской усадьбы заработал первый в Пермском крае туристическо-информационный центр. Буклеты, карты, путеводители, сувениры, экскурсии – туристический сервис на уровне, а ассортимент едва ли не побогаче, чем в информационно-туристских киосках Москвы. В год Чердынь принимает до 50 тысяч туристов; на осенний, весьма популярный, культурный фестиваль приезжают более 20 тысяч гостей – практически столько же жителей во всем Чердынском районе.

А «культурная аномалия» с прекрасным состоянием исторических памятников объясняется просто – по принципу «кадры решают все». Глава города Сергей Мистрюков по совместительству является руководителем автономного учреждения по сохранению объектов культурного наследия. С 2000 по 2013 год ассигнования на реставрацию из краевого и районного бюджетов составили 100 млн рублей. В Москве за такие деньги, может быть, и осилили бы реставрацию одного-двух памятников, а в Чердыни ухитряются поддерживать в хорошем состоянии 98 объектов культурного наследия местного значения, 67 – регионального и один – федерального.

Построенный в 1757-84 годах, один из самых красивых чердынских храмов.

В Чердыни и власти, и жители уверены: сохранение культурного и природного наследия и основанный на нем культурно-рекреационный туризм – залог выживания, чуть ли не единственный фактор развития города и района. Старые экономические факторы – сплав леса по рекам и подневольный труд обитателей спецпоселений – больше не работают. Поэтому строятся новые комфортабельные гостиницы, открываются экспозиции, прокладываются новые туристические маршруты. Когда летом 2013-го в городе открывали туристско-информационный центр, стратегия была озвучена предельно ясно: интеграция музейного пространства города в туристическую инфраструктуру края, создание туристического продукта на основе музейных экспозиций. В ближайших планах чердынцев создание экодеревни в Покче – рекреационные возможности природы края все, кто сюда добирается, не могут не оценить по достоинству. Открывая туристско-информационный центр, глава района Юрий Чагин планов не скрывал: не просто зарекомендовать себя в качестве туристической зоны в Пермском крае, но выходить на федеральный уровень.

Возможно, в Чердыни решили делать ставку на наследие и туризм, потому что «жизнь заставила». Однако строительство туристической инфраструктуры, которое местные власти ведут в тесном взаимодействии с частным бизнесом, удивительным образом попадает даже не в европейский, а в мировой тренд развития малых городов. Пусть наследие, к примеру, американской глубинки не так богато и высокохудожественно, как в Чердыни, Соликамске или Перми, но доходы от туризма – и прямые, и непрямые – там считать умеют пока получше, чем в России. И вот что получается.

«Экономика исторического наследия» (название книги видного американского эксперта Донована Рипкемы) в США уже не просто разрабатываемая учеными теория, но и практическое руководство для глав городов и территорий. Обобщив туристический опыт, связанный с музеями и историческим наследием американской провинции, Рипкема и его последователи еще в начале 2000-х годов сумели показать выгоду сохранения старины на языке простых цифр и коэффициентов.

Турист, интересующийся историей и культурой, тратит за поездку по американскому штату (данные по Джорджии, Нью-Джерси и Техасу) в полтора раза больше среднестатистического. А это ведь те же инвестиции в местную экономику, налоги, наполнение бюджета, создание рабочих мест. (В одном только штате Миссури в индустрию туризма было вовлечено не менее 250 тысяч местных жителей, а реставрация исторических памятников позволила создать почти 14 тысяч дополнительных рабочих мест в строительной промышленности.) Культурные впечатления от посещаемых мест настолько западали туристам в душу, что приносили вторичный экономический эффект: по данным, собранным в Северной Каролине, 84% «культурных туристов» возвращались на землю штата, чтобы показать понравившиеся места друзьям или членам семьи. В Балтиморе подсчитали, что каждый доллар, потраченный туристами и посетителями музеев, в суммарном итоге приносил региональной экономике 12,3 доллара.

И так далее. Но помимо всех экономических выкладок американские эксперты не упускают из виду фактор, который трудно измерить, но нельзя не почувствовать: «Поднимая уровень жизни местных жителей, культурно-исторический туризм также повышает привлекательность этого места: в нем хотят жить и работать».

Не потому ли глава Чердынского района Юрий Чагин с гордостью говорил нам на прощание: за неполные полгода 2013 года районная администрация выдала около 60 разрешений на строительство новых домов в Чердыни и окрестностях! Люди больше не хотят покидать малую родину: уж если она привлекает заезжих гостей из далеких краев, то куда ж местным-то разъезжаться…