Родина Левиафана

«В Териберку? Нет, не поеду! Что я – дурак, что ли? От Мурманска 150 километров по перевалам. А если метель начнется, я там на неделю застрять могу, – набивали цену таксисты в мурманском аэропорту. – И гостиниц там нет, и ресторанов – куда вы едете?»

Но запугать себя мы все-таки не дали. В аэропорту нашелся один добрый человек по имени Герман, который по цене авиабилета Москва–Мурманск согласился доставить нас до нужной точки. Правда, в стоимость входила обзорная экскурсия по Мурманску с посещением атомного ледокола «Ленин», памятника Алёше, мемориала погибшим в мирное время подводникам и местного супермаркета, а также другими остановками «по требованию», чтобы мы могли сфотографировать заснеженные сопки в ледяных лучах полярного солнца.

Нагретый в Мурманске Баренцевым морем воздух за городом опускается с минус 14 до минус 25. Летим с очередной горки и глазам не верим: впереди шумит холодное серое море – единственный живой организм в этой белой пустыне. А вот и Териберка.

Наша Таня

– Ты чего – на курорт приехала? Териберка – не Сочи, у нас тут и минус 50 бывает, – ругался начальник пожарной охраны Владимир. – Тебе рожать еще. Пойдешь на рыбзавод в общежитие, Таня даст тебе что-нибудь теплое. Как-никак она у нас 10 детей здоровых родила и воспитала.

Приветливая женщина на проходной интересуется, к кому мы. Волшебный пароль «К Тане» распахивает все двери. На территории стоят новые по виду двухэтажные железные ангары – синие, красные. Красный пахнет морем и свежей рыбой, а синий построен год назад для приезжих рыбаков и туристов. Маленькие, но теплые и чистые комнаты с ремонтом, горячим душем и новой мебелью из ИКЕА.

Вместе с ключами наша многодетная хозяйка приносит синий комбинезон и совсем по-матерински требует утеплиться.

– Таня, а у вас правда 10 детей? – не верим мы, разглядывая ее подтянутую фигуру.

– Да у меня уже внуку два года, – счастливо улыбается она своими синими, как море в ясную погоду, глазами.

Холодный и влажный климат с пониженным содержанием кислорода действует на местных женщин как дорогие омолаживающие процедуры в столичных спа-салонах. Трудно сказать, сколько им лет, – они как будто законсервировались здесь в самом расцвете сил. А может, секрет вовсе не в климате, а в образе и несуетливом темпе жизни? Полгода день, полгода ночь. Куда торопиться?

Татьяна пригласила нас вечером на ужин в столовую общежития и в считанные минуты нашла нам «экскурсовода».

– Ты что, не патриот Териберки? – уговаривала по телефону Таня. – Давай срочно приезжай и покажи журналистам самые красивые места поселка и площадки, где проходили съемки фильма.

В поисках чудовища

«А где у вас скелет чудища?» – первым делом спросили мы Сашу, когда он подъехал на своей иномарке к нашей общаге. Оказалось, после съемок скелет разобрали по косточкам и продали за 15 миллионов какому-то бизнесмену из Питера.

Саша – коренной житель поселка. После школы уехал учиться в Мурманск, а потом вернулся и устроился на работу водителем пожарной станции. Его сыну четыре года, в этом году они с женой Машей ждут второго ребенка.

Кладбище погибших кораблей – еще одно сильное и запоминающееся место в фильме. В отличие от бутафорского скелета, который был собран из металлического каркаса и обтянут белым пластиком, скелеты кораблей – самые что ни на есть настоящие.

«Они для меня как живые, – говорит жена подводника Оля из Североморска, чуть ли не каждый год она вместе с мужем приезжает в Териберку на рыбалку. – Когда-то эти убитые судна ходили в море за треской и палтусом, их били шторма, ласкали штили, а теперь они валяются на берегу и виновато улыбаются нам своими беззубыми ртами».

Изредка какая-нибудь льдина нырнет под лед, и по спине пробегают мурашки от предвосхищения того, что вот-вот свою голову на поверхность высунет тот самый Левиафан, которого мы ищем. Это место пользуется особой любовью у фотографов и местных детишек, которые во время отлива любят здесь поиграть в морских пиратов.

Минута славы Териберки

Нашумевший фильм Андрея Звягинцева «Левиафан» поднял интерес к заброшенной Териберке в разы. Правда, если после съемок фильма «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицина» Андрей Кончаловский оставил в Архангельске кучу декораций, которые местные жители с гордостью предъявляют всем приезжим, то аборигенам Териберки похвастаться практически нечем.

– Дом главного героя раскурочили экскаватором еще в фильме, – вздыхает Саша, показывая место у самой скалы с видом на залив и мост, по которому главный герой уезжает в город искать справедливость. – Потом на этом месте построили разрушенную церковь, в которой снимали, как подростки пьют пиво. После съемок она развалилась сама собой, без посторонней помощи. На этом берегу жена главного героя увидела хвост Левиафана, а на том – ее нашли мертвой.

Теперь на этом месте не хватает только табличек и экскурсовода с указкой.

Зато благодарные жители поселка охотно вспоминают, как снимались в массовке у именитого режиссера, убирались в его доме, нянчились с чудесным ребенком, стирали белье артистам, выпивали за знакомство и ловили им крабов.

– А что, Серебряков – нормальный мужик, – говорит слегка подвыпивший сортировщик рыбы с местного завода Лукич. – Если честно, я не знал, кто он такой, мне потом жена Светка рассказала, что это известный артист. А мне какая разница? Пришли актеры на рыбзавод, попросили рыбки свеженькой. Я пошел к директору, говорю: «Надо гостей угостить, а то не по-людски как-то». Он дал мешок, я насыпал туда трески и палтуса и отнес ребятам. У нас в море рыбы много – на всех хватит. Не все ж норвежцев нам кормить!

Лукич в Териберке – личность легендарная. В советское время ходил в кругосветку и катался верхом на галапагосских черепахах. Первый человек на селе, который купил свой пароход и ходил на краба. Их было столько, что он не знал, куда девать, и раздавал бабкам в обмен на стеклянные банки. Чтобы крабы не портились, он придумал делать из них консервы.

– А в 1990-х пришли бандиты и потопили мой пароход, – вспоминает Лукич, и в его глазах стоят слезы. – Но я все равно когда-нибудь куплю пароход и снова пойду в море. Правда, крабов сейчас ловить нельзя – это браконьерством считается.

Некоторые лица в Териберке кажутся знакомыми.

– Извините, а вы, случайно, в фильме у Звягинцева не снимались? – спрашиваю продавщицу того самого магазина, где герой фильма покупал водку.

– А как же! Я в фильме свинью кормила, – смеется Юлия Михайловна. Еще в молодости она приехала сюда из Вятки и так здесь и осталась. Вышла замуж, родила детей.

А вот матушка Галина из местного прихода, куда мы зашли погреться. «Стоит мне уехать из Териберки хотя бы на пару дней, начинаю скучать по своему дому и этому приходу – промерзшему насквозь двухэтажному домику, который зимой не прогревается даже печкой», – говорит она. До самой весны матушка Галина ходит здесь в телогрейке и шерстяном платке.

Раньше здесь жило несколько семей, но они переехали, и из жилого дома сделали храм: на крышу прикрепили купол с крестом и пригласили батюшку из Североморска, который приезжает сюда по выходным и праздникам, чтобы читать в Териберке проповеди, крестить младенцев, отпевать усопших.

Между прочим, митрополит Мурманский и Мончегорский Симон, портрет которого висит в приходе, поблагодарил режиссера «Левиафана» за правдивое изображение жизни. Но вот сам приход абсолютно не похож на позолоченные хоромы киношного персонажа.

Лодейное

Раньше здесь была пограничная зона. Не так давно КПП убрали, и теперь на берег Северного Ледовитого может попасть любой желающий. В июле здесь выпадает снег, и замерзают даже водопады, которые образует река Териберка при впадении в Баренцево море. Сегодня только старожилы помнят, что это место когда-то называлось Лодейным. Для молодежи это Териберка. Здесь есть все, что необходимо для жизни: поликлиника, почта, детский сад, школа, прекрасная библиотека с интернетом и спутниковым телевидением.

В этой библиотеке я набрала кучу материалов по истории Териберки.

Первые упоминания о ней относятся к 1523 году. В 1870-м в связи с имперским планом колонизации Мурмана здесь основано постоянное поселение – одно из самых важных на побережье. В конце века в Териберке уже были собственные маяк, церковь и первая на мурманском берегу гидрометеостанция. В послевоенные годы здесь действовал порт, а население достигало 4,5 тысячи человек. Но в конце 1960-х порт перестал отвечать тоннажу современных судов, а еще через 20 лет строительство ГЭС привело к упадку рыболовства. Население сократилось почти в четыре раза.

Несколько лет назад «Газпром» решил построить в поселке завод по сжижению газа и терминал для отправки газа в США. На средства газодобытчиков в Териберке построили дорогу, отремонтировали здание детсада, а в школе построили отличную коробку для хоккея и возили детей на экскурсии в другие города. Но потом в Америке началась «сланцевая революция», и проект накрылся.

В школе сейчас учится около 80 человек, по десять учеников в классе. Когда мы пришли сюда, уроки уже закончились, новенькие парты стояли пустые, детей увез по домам школьный автобус. Но мы пообщались немного с директором и учителями – спросили их, как дети переносят полярную ночь.

– Зимой у нас уроки начинаются на час позже и длятся на пять минут меньше, – отвечает Олеся Леонидовна, директор школы. – Классы у нас маленькие, на переменах старшие играют вместе с малышами. Думаю, они более сплоченные, чем другие дети, потому что на Севере иначе не прожить.

Особенности национальной рыбалки

Если у кого-нибудь из мужиков в Териберке спросить, какую самую большую рыбу он поймал, ему понадобится еще пара друзей, чтобы показать размеры морского чудовища.

Накануне ночью в наше общежитие подселились трое рыбаков, которые приехали в Териберку из Москвы на джипе. По их виду и разговору было понятно, что на рыбалку приехали крутые столичные перцы и сейчас они переловят всю рыбу в Баренцевом море. Манера общения, от которой мы за пару дней успели отвыкнуть, здорово резанула слух.

– Что, не признали своих? – засмеялась Таня. – Так это обычное дело. Ребята приезжают отдохнуть хорошо экипированные, с дорогими снастями и крутыми лодками. Приплывают ни с чем, пьют несколько дней, а потом заказывают местным рыбакам наловить трески с палтусом и звонят женам, чтобы готовились уху варить. Но я вам покажу настоящих рыбаков! Приходите к причалу…

Осторожно спускаемся к морю по скользким камням. Вокруг морозная тишина – слышно только, как волны полируют своими языками прибрежные валуны.

Вдруг в нескольких метрах от берега булькают пузыри… Затем из морских глубин возникает сначала одна точка, потом другая…

Кричать от ужаса и мороза не было сил. Но черная точка повернулась к берегу и спросила:

– Сколько времени?.. Глухонемая, что ли?

Покрутив у виска пальцем, трое водолазов нырнули обратно в пучину.

Добыча запрещенного краба и морского ежа – весьма рискованный промысел у местного населения и приезжих ныряльщиков.

Слева от нас погрузились в резиновую лодку и поплыли за добычей наши москвичи. А на горизонте появилась красная точка рыболовецкого корабля, который держал курс к причалу.

Корабль «Нева»

Татьяна надевает свой синий, под цвет глаз, комбинезон, и мы вместе идем на причал встречать моряков, которые целую неделю рыбачили в море.

– Это и есть моя основная работа, – призналась Таня и с ловкостью акробатки забралась на подъемный кран с надписью «Териберка».

– Какой улов? – спрашиваем рыбаков.

– Нормальный – 80 тонн.

Береговая охрана поднимается на борт, а нам велено оставаться на берегу и ждать, пока охрана проверит судно и подпишет необходимые акты.

В своем поселке рыбаки считаются элитой: они получают примерно в четыре раза больше средней зарплаты в Териберке. Экипаж «Невы» состоит из 15 человек, которые работают посменно. Стаж от нескольких месяцев до 34 лет. В основном все из Мурманска. Работают три недели подряд, четвертую отдыхают.

После проверки старший помощник капитана Сергей приглашает нас на судно. На первом этаже в небольшом закутке на плите стоит огромная сковородка с кашей и мясными консервами. Повар, которого тоже зовут Сергей, предлагает отобедать вместе с экипажем.

На втором этаже – капитанская рубка, увешанная мониторами с аппаратурой. «Аппарат посылает сигнал в море и с помощью эхолокации определяет местонахождение косяков рыб», – объясняет нам старпом.

Умело орудуя рычагами крана, Татьяна поднимает из трюма ящики замороженной рыбы и загружает в контейнеры, которые отправляются в новый цех рыбзавода. Не так давно его приобрели в Исландии за 250 миллионов рублей.

– В этом цехе работала героиня актрисы Лядовой из «Левиафана», – рассказывает технолог рыбзавода Алексей. – Наши работницы несколько дней учили ее правильно сортировать рыбу.

У лотков с головами трески встречаем нашего старого знакомого Лукича, он радостно машет нам резиновыми перчатками:

– Знаешь, что самое ценное в треске?

– Печень?

– Неправильно. Это язык и щечки. – Лукич ловко отрезает эти деликатесы и протягивает мне. – В Норвегии они уходят по 100 долларов за килограмм, а мы их скармливаем норвежским крабам за копейки.

«Спорный» Шпицберген

Мы уже прощались с запавшей в душу Териберкой и ее славными жителями, когда узнали, что журналисты одного телеканала привезли в поселок копию фильма «Левиафан». Среди приглашенных на просмотр гостей был герой московских репортажей и любимец местных жителей, бывший глава администрации Териберки Валерий Яранцев. Многие до сих пор помнят, что пять лет назад гроза норвежского флота отремонтировал систему отопления в домах и обеспечил жителей Териберки теплом.

– Сейчас чиновники горячо обсуждают этот фильм, – говорит Валерий Владимирович. – А надо было возбуждаться в 2010 году, когда был подписан Договор о разграничении и Норвегии была отдана часть нашего сектора – Шпицберген. Задумайтесь: Крымский полуостров наш, а Шпицберген – уже нет! Для меня это больно, потому что я рыбак, это моя родина. Вот где настоящий Левиафан!

…Когда мы уезжали из Териберки, из-за горизонта ненадолго появилось солнце. Глядя на него, Татьяна сказала:

– А вы приезжайте к нам в июне, когда у нас полярный день. В залив к нам заходит столько мойвы, что ее можно ловить ведрами прямо с берега. Такой красоты, как в Териберке летом, вы нигде больше не увидите!

Источник: rustur.ru