Передовые сельчане: Как живется сельским учителям

2 февраля спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко во время встречи с работниками социальной сферы села узнала, что некоторые учителя в Ивановской области получают зарплату в 7 тысяч рублей. Такая сумма вызвала возмущение председателя верхней палаты российского парламента; Матвиенко поручила министру образования Ольге Васильевой разобраться с этим вопросом и проверить зарплату педагогов. О том, как живут сельские учителя, Открытая Россия поговорила с Натальей Михайловной Простаковой, учителем физики из средней школы села Клюква.

Учителем я работаю с 1980 года. Как-то для себя решила, что буду педагогом, другого не представляла даже. Даже не знаю, что меня привлекало — проверять тетради, ставить оценки? Поступила в Курский пединститут — к слову, не с первого раза — закончила, вернулась работать в свою сельскую школу. Так и осталась тут уже 37-ой год уже учителем физики.

Раньше мы учились в школе в другом здании — это был старый помещичий дом. Последний выпуск был в девяностых годах — как раз мои классы были. И все, школу закрыли, потому что она была аварийная. Мы перешли учиться в бывшее здание детского сада — содержать его было нерентабельно. Раньше его содержал колхоз, но он распался, и здание отдали школе. Конечно, его переделали, сделали классы, коридор. Сначала классов было девять, потом мы стали обычной средней школой. Классы у нас небольшие — в самом большом 16 человек. В старших классах — в 11-м сейчас два человека, в 10-м — три.

После девятого все обычно поступают в Курск, в колледжи — боятся ЕГЭ. Так бы, наверное, родители их оставляли с собой, пока не повзрослеют. Те, кто ЕГЭ сдают, осознанно хотят учиться, у них, обычно, получается. Они поступают в ВУЗы. В прошлом году мои одиннадцатиклассники поступили — двое на бюджет в КГУ. Одна на физмат — хочет меня заменить, другая — на геофак поступила. До девятого класса сложнее — контингент такой, не все учиться хотят, и классы маленькие. Например, из десяти человек, двое, которые учатся. Остальные не хотят — нет стимула, семьи не поддерживают. Дети-то неплохие, да и в городских школах тоже не все хотят учиться. Сейчас есть очень хороший седьмой класс — там чуть ли не половина отличников. Иногда сама за ними не успеваешь, как они работают.

Конечно, с возрастом чувствуется усталость — например, после шести уроков подряд напряг — особенно расстраиваешься, когда дети не понимают. Но куда мы пойдем? Учителя остаются после пенсии работать и из-за денег. На пенсию в десять тысяч не проживешь.

Каждый день у меня пять уроков, один — шесть. Зарплата учителя, во-первых, зависит от часов. Зависит от квалификационной категории. И есть еще стимулирующие — например, у меня полторы ставки. Обычная ставка — 18 часов в неделю — это нормально, это работа в свое удовольствие. У меня сейчас 26 часов, но я еще не буду считать домашнее обучение — у нас девочка с онкологией, мы к ней на дом ходим.

Кабинет у нас сами понимаете какой — здание бывшего детского сада. Но, все же, немного он для уроков физики приспособлен. Вот мне немного за него доплачивают. А стимулирующие? Это, вот, например, объявили конкурс какой-то — скажем, «Рождественская открытка». Учителя, чтобы получить побольше, должны детей на это собрать. Но нам, учителям физики и математики, нам смешно в этом участвовать, и мы готовим к ЕГЭ. За подготовку нам начисляют баллы — около пяти, каждый балл стоит около ста рублей, иногда — меньше. Учителю физики тут сложнее — например, у меня только два человека в следующем году будут сдавать физику. Все, в основном, идут в гуманитарные ВУЗы.

Руководила классами я всю жизнь. За это тоже немного доплачивают — там подушевой счет. Несмотря на то, что у нас и сельская школа, работа воспитательная у нас очень хорошая. Сейчас идет патриотический месячник, завтра мероприятия в честь освобождения села. Мы прибираемся возле памятников, поздравляем ветеранов — их уже почти не осталось, но все равно. Классные часы проводим, мероприятия, конкурсы между классами. Поездки там, экскурсии. В общем, в итоге выходит тысяч двадцать. В сельской местности еще оплачивают коммунальные — за газ и электричество. Зимой платят за газ, летом нет. Например, у меня в прошлом месяце коммунальных вышло около трех с половиной тысяч. Мы подаем квитанцию, потом нам оплачивают. Почти всегда месяц в месяц, это очень хорошо, хотя, конечно подозрительно, что не отменяют — мне кажется, наше государство как-то расслабилось в последнее время.

Есть у нас в школе и компьютеры, правда мало. Проекторы, экран, доски интерактивные — но их не особо используют. Проблем, на самом деле, почти никаких. Наш директор — активная женщина, выбивает это все. Есть еще проблема с лабораторными инструментами — в девятом классе сейчас сдают ОГЭ по физике, а там должна быть лабораторная работа, там нужны приборы по стандарту. У нас их нет, поэтому мы собирали детей со всего района и ехали в другую школу.

Раньше вот мы еще выезжали на поля — но сейчас ни одного колхоза не осталось. Никто никуда не зовет. Иногда накатывает ностальгия — наверное, городским это покажется странным, но мы вспоминаем, как на свеклу ездили. Прекрасная пора была такая — особенно, когда начало осени, тепло, мы собирали картошку, с удовольствием работали и школьниками, и студентами. Колхозники чаем нас поили. Сейчас разве студентов или школьников заставишь работать? А последний раз было всего лет десять назад. Мой сын тоже ездил — приезжал весь в пыли и грязи, еще и картошки приносил сортовой крупной ведерочко.

На выборы я не хотела ходить в этом году, но нам не то, чтобы угрожали... нас всех настойчиво попросили — вы же передовые люди села, на вас смотрят, покажите пример. Ну я и подумала — схожу, проголосую, чтобы за меня не проголосовали. Раньше я сама была в комиссии, и я видела, как раньше подделывали голоса. Как сейчас с этим — не знаю.

Источник: openrussia.org